Любовь в двух мирах. Надежда Игоревна Соколова

тему, да? Ладно. В принципе, официально магия делится на белую, черную и серую, но последней владеют лешие, наяды, фейри и прочая разнообразная нечисть. Людям к ней доступ закрыт. Поэтому все человеческие маги делятся исключительно на белых и черных. Первые ограничены в свои силах: они имеют дело только с энергией жизни и способны лишь исцелять. А очень сильные маги с десятилетиями накапливаемой магической энергией – еще и воскрешать недавно умерших. Из них получаются отличные лекари. Все остальные маги пользуются любой энергией. Им неважно, откуда черпать силу. И как ни цинично это звучит, на поле боя, когда вокруг умирают одновременно десятки людей, сила любого черного мага возрастает до невероятных высот, так как он пользуется энергией смерти. Эльфы, кстати, все поголовно – белые маги, а гномы – черные.

      Ну что-то подобное я и предполагала.

      Ирма:

      – Госпожа, – в комнату зашла одна из горничных, почтительно склонилась в поклоне. – Вас хочет видеть герцогиня. Она внизу, в обеденном зале.

      Как оказалось, меня ждала очередная невероятно долгая встреча со швеей. На этот раз мы примеряли частично готовые наряды и подгоняли все, что надо, по фигуре. Несколько часов до ужина я провела на ногах и твердо уверилась, что отныне являюсь не человеком, а лишь одушевленным, изредка что-то произносящим манекеном. Пачку творога и два стакана кефира, поданные мне на ужин, я съела за минуту и даже не заметила.

      – Нет, нет и нет. Филипп Филиппович, это даже не смешно. Мы с вами все согласовали еще два дня назад. Я жду от вас окончательного результата. Всего хорошего.

      Ира откинулась на стуле, устало выругалась сквозь зубы, потом почувствовала меня:

      «Ирма, ты в цирке была?»

      «Нет, а что это?»

      Хмыкает.

      «Вот как раз посмотришь. Я бы сказала, то же, что вся наша жизнь. Мне тут в благодарность утром один из постоянных клиентов контрамарку занес. Не хотела идти, но все-таки надо развеяться. Тем более, рабочий день уже завершен, а сеанс всего-то через час».

      Люди, звери, крики, шум, громкая музыка… Боги, где я? Что вокруг творится? Зачем несчастных животных заставляют прыгать через огонь? Почему весь зал хохочет от падения сильно раскрашенных мужчин и их постоянных драк? Для чего сильных и гордых хищников держат в клетках да еще и щелкают возле них кнутом? Как не боятся упасть те, кто летает наверху, прямо над зрителями? Совершенно дикое, непонятное мне место. И ведь зал забит, а значит, людям действительно нравится все происходящее вокруг.

      «Не впечатляет, подруга?»

      Она еще спрашивает…

      «Я как-то не вижу смысла во всем этом».

      «Да тот же, что и в опере/балете/кино: сходить погулять, других посмотреть и себя показать».

      – Ирочка!

      Низенькая худенькая миловидная женщина спешила к нам с другого конца фойе.

      – Светик! Какими судьбами? А как же муж и ребенок?

      Небрежный взмах рукой:

      – Веня уже мальчик взрослый, сможет и за Максимкой, и за Верочкой присмотреть.

      – Или они оба – за ним, – хитро сощурилась Ира, и обе приятельницы рассмеялись.

      Она появилась ниоткуда, как