Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе. Роберт Рождественский

птицам,

      шмелиное слушать гуденье…

      Чего ты все ищешь?

      Довольно по свету шататься!

      Останься,

       дружище!

      Ведь это же легче —

       остаться.

      Останься!

      И сразу

      не будет стучать в перепонках,

      не будет ни грязи,

      ни тряски,

      ни плача ребенка

      в соседнем купе,

      ни тоски,

      ни слепящего пота…

      Неужто тебе

      убежать от всего неохота?!

      Да разве забыл ты,

      как жгли тебя южные полдни,

      как чьи-то заботы

      бывали твоими?

      Ты вспомни,

      как ездил,

       как жил,

      как за горло хватала усталость…

      Ну ладно…

       Решил.

      Я останусь.

      Пусть так…

      Я останусь…

      Ведь мне будет легче…

      Ведь я заслужил это право…

      Пусть лягут на плечи

      тяжелые росные травы,

      пусть так, как всегда,

      будут мимо

       идти эшелоны…

      Но будут гудеть поезда

      и мелькать за окном запыленным

      немые разъезды,

      таежные, хмурые чащи…

      Но кто-то

      займет мое место

      в вагоне стучащем

      и будет мечтать

      о путях,

       неизведанных самых,

      и будут встречать

      не меня

      на далеких вокзалах!

      Я струшу.

       Сбегу.

      Будет песня моя не допета…

      Нет, я не могу.

      Не хочу.

      Не согласен на это!

      Нет, я не останусь!

      Пусть душно и пыльно в вагоне, —

      нет, я не устану

      за ветром бросаться в погоню!

      Пусть жребий мне выпал

      без сна

       обходиться помногу,

      но если есть выбор,

      то я выбираю —

      дорогу!

      В поезде

      Поезд

       по мостам пылил,

      резал ночь с разгона…

      Парень ехал в тамбуре

      жесткого вагона.

      На окно высокое

      опершись затылком,

      парень пил

       «Особую»

      прямо из бутылки.

      Он не брал закуски,

      выл с тоскою пьяной:

      – Еду я к Маруське,

      девке

       окаянной!

      Путь-дорога длинная,

      двадцать два

       дня…

      Улица

       Неглинная,

      примешь ли

       меня?

      Улица хорошая, —

      больше ничего, —

      громким было прошлое

      сына

       твоего.

      Повернула зимушка

      все

       наоборот…

      Колыма-Колымушка —

      северный курорт!

      Так что

       не утешит

      глупый разговор.

      Я ведь —

       отсидевший!

      Я ведь —

       во-о-р!

      Похрустят сотенки

      с месяц

       или два…

      Только…

      может, все-таки…

      нужен я?

      А?

      Или…

      как