Скифы. Великая Скифия. Александр Майборода

сказал, растянув толстые губы в наглую улыбку, Квашка.

      – А чего не спишь? – спросил Тан.

      – Замерз. Странные тут места – днем жара такая, что кажется, что сваришься живьем, а по ночам холод лютый, – сказал Квашка. – Ищу чем-либо укрыться.

      – Ну так чего пришел сюда? Спустился бы под палубу, там зимние вещи сложены, – сказал Тан.

      – Лень идти, – сказал Квашка. – Все равно сейчас солнце из-за горизонта поднимется и снова жарко станет, и тогда все снова придется относить вниз.

      – Ну тогда жди, когда солнце встанет, – холодно сказал Тан. Ему не хотелось дальше разговаривать с Квашкой, и он, отвернувшись, замолчал.

      Квашка пошарил рукой под лавкой и вытащил оттуда какую-то дерюжку и набросил ее на плечи.

      Тану показалось, что парус едва заметно шевельнулся.

      – Кажется, ветер поднимается, – проговорил Тан.

      Квашка бросил беглый взгляд на море.

      – Не, это тебе показалось.

      – А я говорю, что не показалось! – раздраженно сказал Тан. – Ты бы лучше поднял людей.

      – Зачем? – спросил Квашка.

      – Затем, что налетит ветер и перевернет корабль! – передразнил Тан.

      Квашка ему не нравился. Квашка числился в младшей части дружины, но гонору проявлял с избытком, на все у него находилось свое мнение, и он его излагал безо всякого стеснения при первой же возможности. Тан считал, что Квашка не проявляет должного уважения к старшим, и жалел, что взял его в дружину.

      Квашка опять бросил взгляд в море и проговорил:

      – Там, впереди, какой-то огонь виднеется…

      – Какой может быть огонь в море…

      – Похоже на лодку. Я на нее уж смотрю, смотрю.

      Тан поднялся.

      – Балбес рыжий, так чего же ты молчишь?

      – Да далеко еще, не разберешь, что там, – начал оправдываться Квашка.

      Тан недовольно хмыкнул и, прислонив ладонь ко лбу, вгляделся в белесый горизонт. Впереди и в самом деле темнела темная вертикальная черточка. Под ней – слабый огонек.

      – Непонятно, что это… – проговорил Тан.

      – Это лодка, – убежденно сказал Квашка, щуря синие глаза. – А торчит – мачта.

      – Вижу, – сказал Тан. – Но отчего она не двигается?

      – Наверно, это рыбак – с вечера поставил сети, а сейчас готовится их выбирать, – предположил Квашка.

      – Если это рыбак, то почему он ушел так далеко от берега? – спросил Тан.

      Квашка пожал плечами.

      – Да кто же его знает? Где он, этот берег? Седьмой день его не видно, словно земля утонула.

      – Ладно, – сказал Тан. – Пойдем к рыбаку. У него все и выясним.

      – Как бы он с перепугу не удрал, – сказал Квашка.

      – От нас не удерет, – сказал Тан. Он бросил взгляд на обвислый парус и решительно приказал: – Поднимай народ. Пусть садятся на весла.

      Глава 9

      В рыбацкой лодке было двое: хозяин лодки Вьюн и его сын Мал.

      Это была хорошая, крепкая лодка, способная перевезти даже десяток человек. Но с такой большой лодкой одному управляться трудно.