Берегите солнце. Александр Андреев

жалким, виноватым и несчастным.

      Батальон был выстроен на спортивной площадке повзводно. Это были молодые и здоровые ребята с автоматами поперек груди. На меня смотрели выжидательно.

      – Товарищи бойцы и командиры! – откашлявшись, обратился к ним майор Федулов. – Вот и пришла пора распрощаться мне с вами. Так и не дождались золотого времечка – побывать совместно в деле. Представляю вам нового командира – капитана Ракитина.

      Кто-то из бойцов спросил:

      – А вы куда же, товарищ майор?

      Федулов встрепенулся, приосанился и ответил громко и хрипло:

      – Куда пошлют. Передовая теперь рядом. На нее путь всегда открыт. Может, там и встретимся.

      Я попросил проверить списки. В строю не оказалось двадцати шести человек. Майор Федулов успокоил меня.

      – Они где-нибудь поблизости. Подойдут. – Он все время ощущал какую-то неловкость, должно быть, оттого, что я встретил его в нетрезвом виде.

      Я медленно прошел вдоль строя, пристально и с беспокойством вглядываясь в лица бойцов, пытаясь угадать, что это за люди, с кем придется, быть может, завтра идти в бой. Вернувшись на прежнее место, я скомандовал:

      – Коммунистов попрошу подойти ко мне.

      Строй не дрогнул. От него отделились лишь трое: два командира и пожилой красноармеец с рыжей широкой бородой.

      – Лейтенант Кащанов, командир второго взвода, – представился один, узкоплечий, с большим кривоватым носом на узком лице.

      Второй, приземистый, скуластый, с тонкими, неистово светящимися полосками глаз, тоже назвал себя:

      – Лейтенант Самерханов, командир первого взвода.

      Я подошел к бойцу с рыжей бородой; он стоял как-то неловко, в громадных ботинках, в обмотках, увесистые руки высовывались из рукавов и казались чересчур длинными. Бойцы, поглядывая на него, тихо посмеивались.

      – А вы кто? – спросил я.

      – Так что рядовой Никифор Полатин, – ответил он спокойно. – Ездовой я и санитар.

      «Да, не слишком крепка партийная прослойка, – подумал я не без горечи. – Надо что-то предпринимать, пока не поздно».

      Затем скомандовал:

      – Комсомольцы, три шага вперед! – И чуть не вскрикнул от радостного изумления: весь батальон отпечатал трижды – раз, два, три! Я обернулся к Федулову.

      Майор улыбнулся:

      – Батальон сплошь комсомольский.

      Настроение мое поднялось мгновенно.

      – А фронтовики среди вас есть? – спросил я.

      – Есть. Есть!.. – послышалось несколько голосов.

      – Два шага вперед! – крикнул я, едва сдерживая радость.

      Выступило больше ста человек. Я подошел к первому; это был невысокий, неказистый с виду человек, в шинели с завернутыми рукавами – они были ему длинны.

      – Как фамилия? – спросил я.

      – Лемехов Иван. Бронебойщик.

      – Где воевал?

      – От границы шел. Ранило под Рославлем.

      – В боях участвовал?

      Лемехов даже рассмеялся: вопрос показался ему наивным.

      – А как