Моя Прелесть. Эн Варко

я. – Ты хоть умри у нее на пороге – теперь не даст.

      – Ну, допустим, тут ты неправа, – возразила Янка и хихикнула. – Наша старушенция трупов боится.

      Нехорошо так хихикнула.

      – Антропозомбофобия в классической форме, – заржал в ответ Ашот и потер руки.

      План созревал на глазах. Был он на редкость идиотский. Но переубедить этих двоих я не смогла. Оба вдруг воспылали войти в историю общаги как самые очумелые придурки. Разумеется, с моим непосредственным участием. Я поняла, что все мои призывы к здравому смыслу бессильны и смирилась. К тому же, это был единственный реальный способ остаться летом жить в общаге.

      – Хорошо, я участвую, но при одном условии, – со вздохом сдалась я, – Вальке Будейкину ничего не говорим. Пусть ему хоть немного будет стыдно за то, что меня сам споил, а потом злорадствовать принялся. А я его еще другом считала.

      – Не вопрос! – хором заверили меня заговорщики.

      Потом Ашот сорвался с места, чтобы переговорить с парой-тройкой вошедших в столовую парней.

      – Встречаемся в семь в «Последнем Приюте», – махнул он нам рукой на прощанье, и мы с Янкой двинулись на пляж.

      Глава 5. Поминки на танцполе

      – Крис, прости, меня! Прости, пожалуйста.

      Слезы капали мне прямо на лицо. Это было неприятно и щекотно. Хотелось их вытереть, но я лежала спокойная и неподвижная в окружении венков и траурных ленточек. Валька Будейкин рыдал навзрыд, а вокруг стояли студенты в скорбном молчании. Время от времени кто-то приближался, чтобы чмокнуть воздух в миллиметре от меня, а затем отходил. Я снова оставалась в компании Вальки и его несокрушимого горя.

      Ох, как мне было неловко! Мне ужасно хотелось прервать весь этот фарс, вот только я не могла. Когда гроб вместе со мной парни занесли в холл нашей общаги, и так потребовалось море валерьянки, чтобы отпоить Марь Иванну. Я очень переживала, что мое воскрешение нанесет непоправимый удар по сердцу пенсионерки. Поэтому лежала и терпела.

      – Крис, я дурак! Я эгоист! Я так радовался, что тебе негде жить! Хотел пригласить тебя к себе домой, познакомить с родителями. Они у меня хорошие. Тебе бы понравились…

      Нестерпимо зачесалась пятка. И бок.

      «Ох, когда же это все кончится?» – тоскливо подумала я.

      В трагическую атмосферу ворвались новые звуки. По-хозяйски громко хлопнула дверь, и до боли знакомый баритон с холодной уверенностью произнес:

      – Здравствуйте. Я в 315 к Кристине Константиновне Мерлиной.

      Внутри все похолодело. Это был Антон.

      – Здесь она, – невыразительно прошелестела наша обычно громкоголосая вахтерша.

      Мне захотелось сжаться в комочек, когда я почувствовала на себе его взгляд. Но еще я умирала от любопытства. Вот бы хоть одним глазком взглянуть на своего жениха. Или мужа? Интересно, а здесь в каких мы с ним отношениях?

      На некоторое время надо мной воцарилось молчание, прерываемое лишь Валькиными всхлипами.

      – Как это случилось? – спросил Антон равнодушно.

      Вот гад! Если у меня еще были