Витязь. Арина Теплова

от этой мысли. И сегодня, он страшно испугался за ее жизнь. Его сердце, болезненно сжималось только от одной мысли о ее смерти, пока он не увидел, что она жива.

      Корнилов не понимал, как он мог увлечься этой смазливой девицей, которая явно не заслуживала его внимания. Она делала совершенные глупости, например, отправилась за братом на войну. К тому же, она была слишком, даже вызывающе красива. А Павел не считал себя глупцом, чтобы влюбиться в такую, как она, у которой, наверняка, в столице имелась куча поклонников. Нет, он совершенно не хотел влюбляться в Лизу. С самого первого дня встречи с девушкой, Корнилов своей железной волей сдерживал свои желания и взгляды, зная, что ему не следует, даже смотреть в ее сторону. Но, сейчас, несмотря на все усилия, он все же попал под чары юной соблазнительницы и уже вел себя странно, Павел помрачнел. Он понял, что должен, немедленно, вырвать из сердца и из головы все эти пустые и романтические бредни, пока не стало слишком поздно. Он солдат и, только война привлекает его. Он желает продвигаться по службе, совершать героические поступки во славу Отечества, а не быть дамским угодником. Да и, сейчас, идет война с французом, он может быть убит в любую минуту. Какая любовь, какие женщины, смешно право.

      – Здесь, вам нельзя оставаться, Елизавета Андреевна, – очнувшись от своих мыслей, заметил Павел, не спуская с нее поглощающего взора серо-зеленых глаз. – Но и перевозить вас опасно. Может рана открыться. Надобно, хотя бы повременить немного, чтобы рана затянулась. Вам делали сегодня перевязку?

      – Нет, – покачала головой Лиза. – Утром Аристарх Иванович был очень занят, а потом… – она замолчала и судорожно сглотнула. – Бедный Саша…

      – Я, тотчас же, схожу за доктором, – предложил тихо Павел, наконец, найдя повод, чтобы покинуть Лизу и, тем самым, пресечь свои нескромные, сладострастные мысли относительно девушки, сидящей напротив него.

      Вернулся Корнилов, спустя полчаса в гораздо более умиротворенном настроении. Он принес большую сумку и два котелка горячего супа.

      – Давайте поедим, – сказал он важно, ставя котелки на лавку. – Я взял первым, специально для вас, чтобы суп был горячим. До сих пор, солдаты хоронят убитых. Зрелище из неприятных, скажу я вам.

      Лиза встала и, сунув ноги в ботиночки, медленно направилась к умывальнику, чтобы вымыть руки. Чуть обернув к нему лицо, она спросила:

      – А Аристарх Иванович?

      – Он не может прийти, оперирует ныне. Очень много раненых, – объяснил Павел, подняв валяющийся походный стол и ставя его на землю. Затем поставил котелки на стол и, вытащив из сумки две ложки, положил их в котелки. – Просил сестер перевязать вас, но все пятеро тоже заняты. Двух сестер-то убили. Так что, придется мне самому вас перевязать, что ж делать, – пожал он плечами.

      Последняя фраза молодого человека огорошила Лизу и она, уже закончив мыть руки, повернулась к Павлу и пораженно посмотрела на него.

      – Вы будете меня перевязывать? – ошеломленная этими словами, выдохнула она.

      – Да. Что в этом