Здесь, в реальном мире. Сара Пеннипакер

проходит мимо. Вар даже чуточку её побаивался, честно говоря.

      Но теперь, пожив у бабушки, он узнал её с совершенно другой стороны. Вместо того чтобы обратиться против него, бабушкина «крутизна» стала ему щитом – вот как с Королями-Близнецами.

      – Я буду ей помогать, – сказал он. – Когда вернусь к ней на следующей неделе, буду делать всё-всё, что она скажет.

      – Нет, – папа покачал головой, – чтобы восстановиться после двух операций, нужно гораздо больше времени. Так быстро она домой не вернётся. Возможно, ей придётся пробыть в больнице до конца лета… То есть…

      Мама выпрямилась на стуле.

      – Не волнуйся, Вар. Я уже спланировала твоё лето.

      И мамино лицо при этих словах посветлело: планирование всегда заряжало её бодростью и энергией.

      – Мам, ну пожалуйста, не надо… – попытался протестовать Вар. Все эти планы с графиками казались ему смоляной ямой, в которой так легко увязнуть.

      – Я подброшу тебя в «Рекреацию» по дороге на работу. Домой вернёшься автобусом на три сорок пять. Да, обед возьмёшь с собой, они там кормят чем попало, мы за это не платим. Так, теперь выходные…

      Свет окончательно померк у Вара над головой. Его будни загублены – но городу явно этого мало, специально для него придумали ещё воспитательное учреждение выходного дня. Исправительное учреждение выходного дня. Пока мама объясняла про воскресные обеды, Вар сделал ещё одну попытку булькнуть из смоляной ямы:

      – Нет!

      – Извини, я не поняла. В каком смысле – нет?

      – Я не хочу в «Рекреацию». Я хочу остаться дома. Вашон будет в городе до августа, и Микейла…

      – Вар. Ты будешь ходить в «Рекреацию». Продолжаю. Ужинать мы с папой будем дома – будем заезжать между сменами, но…

      – Я уже достаточно взрослый, чтобы…

      – Ты будешь ходить в «Рекреацию». Перед выходом обязательно наносить солнцезащитный крем – тебе нужен гипоаллергенный, фактор защиты не меньше восьмидесяти, я куплю. Не забывай мазать верх ушей. И пей побольше воды, иначе в середине июля можно получить обезвоживание…

      Вар перевёл взгляд на папу. Правила, конечно, устанавливает мама, но иногда…

      Папа слушал с раскрытым ртом. За пятнадцать лет брака он так и не привык к тому, как легко его жена разруливает любые проблемы, и всякий раз терял дар речи от восхищения.

      – Пап, ну пожалуйста. Мне одиннадцать с половиной. В «Рекреации» вообще нет детей такого возраста.

      Отец с усилием оторвал взгляд от жены и сосредоточился на сыне.

      – Мы что-нибудь придумаем, чтобы в конце лета вознаградить тебя за терпение. Как ты насчёт нового велосипеда? Или лучше баскетбольное кольцо? Ну или что захочешь. Да, кстати, моя походная аптечка лежит…

      – Я захочу не ходить в «Рекреацию»! Вот что я захочу. Можно мне это?

      Вар старался не показывать родителям, как сильно он сам удивился только что вылетевшим из него словам. Вся кожа на нём натянулась, будто с трудом вмещала новое дерзкое «я», которое непонятным образом выросло в нём за три недели, пока его не было дома.

      Мама