Лесная банда. Евгений Сухов

наркома госбезопасности Узбекистана. Там он должен был, по идее, задержаться надолго, но его неожиданно вызвали в Москву к заместителю начальника Управления контрразведки Наркомата обороны товарищу Селивановскому.

      Уже на следующий день Михайлов был в его приемной. Дождавшись приглашения и стараясь выглядеть бодро, он шагнул в сравнительно небольшой, аскетически обставленный кабинет.

      – Как добрались, Алексей Никифорович? – дружелюбно спросил Селивановский, пожимая руку.

      – Благополучно. Спецрейсом. Проблем не было.

      – Вот и хорошо. Присаживайтесь… Надолго я вас не задержу. Давайте перейдем сразу к делу… У руководства есть решение отправить вас на новое место службы. Что вы на это скажете?

      – Я человек военный, готов ехать на любое место, где буду полезен родине.

      Внимательно посмотрев на вытянувшегося полковника, начальник кивнул:

      – Мы не сомневаемся. Знаю, что вы уже обжились в Узбекистане. Квартира у вас хорошая, в самом центре Ташкента. Коллеги вас ценят, но у начальника Главного управления контрразведки на вас другие планы…

      – Вы направляете меня на фронт? – не сумел удержаться от вопроса Михайлов.

      Работая в Узбекистане, за тысячи километров от войны, он чувствовал некоторую невостребованность. Конечно, от безделья не маялся, и дел хватало: занимался эвакуированными – раз; участвовал в создании новых производственных мощностей, столь необходимых фронту, – два; выявлял дезертиров, предателей и шпионов, которых тоже здесь хватало, – три. Но вместе с тем Алексей Никифорович ощущал какую-то оторванность от основного дела. На западных границах идут серьезные бои, гибнут люди, а он вынужден заниматься кабинетной работой. Держать в тылу офицера, имевшего фронтовой опыт, не самое лучшее решение, думалось ему. Конечно, работа, которую он сейчас выполнял, тоже необходима, но с ней могут справиться и другие, менее подготовленные сотрудники.

      – Я готов, товарищ генерал-лейтенант.

      – Не торопитесь, Алексей Никифорович, – с некоторой напускной строгостью отозвался Селивановский. – Кажется, вы украинец?

      Крепкий, кряжистый, энергичный, обладавший немалой силой, он всегда смотрел на собеседника в упор – пронзительными серыми глазами. Генерал-лейтенант Селивановский был кадровый контрразведчик. Людей такого калибра в Смерш было немного. Свою службу он начал в Особом отделе ОГПУ Среднеазиатского военного округа и, показав себя как хваткий оперуполномоченный, был направлен в Высшую спецшколу ОГПУ, которую успешно окончил. Далее его карьера развивалась стремительно: через пару лет был переведен в аппарат Особого отдела ОГПУ, а потом – в Главное управление государственной безопасности НКВД.

      О Николае Селивановском, как и о всяком руководителе, говорили немало. Но больше хорошего. В храбрости ему не откажешь: на Туркестанском фронте с шашкой наголо вместе с кавалеристами рубился с басмачами, а в Сталинградскую битву, где был начальником Особого отдела фронта, тоже