Маша и мажор. Юлия Набокова

проблем было меньше.

      Отец вздрагивает и осекается.

      – Что ты такое говоришь?! – В зеленых глазах сверкают молнии.

      Мы с ним похожи. Как будто его клонировали девятнадцать лет назад. Вот только я – бракованная копия, никчемный отпрыск, не оправдавший надежд отца.

      – Ты мой единственный сын, Денис, – отец устало вздыхает. Под глазами – тени, сейчас он выглядит на все свои тридцать восемь. Надеюсь, что я до его лет не доживу и разобьюсь на спорткаре раньше.

      – Какие твои годы, Кристина тебе еще родит наследника.

      – Какая еще Кристина? – раздражается отец.

      – Или как там ее? Карина? Извини, я плохо запоминаю имена твоих любовниц.

      – А вот это, сын, не твое дело, – резко говорит он.

      Я умолкаю. Не стоит злить того, кто оплачивает мои расходы. Тем более, мне сейчас срочно нужна новая тачка.

      – Зачем ты себя разрушаешь? – укоряет отец. – У тебя может быть блестящее будущее. Ты уж постарайся, Денис. А я все сделаю ради тебя.

      – Купишь новый спорткар? – Я с вызовом смотрю на него.

      – Нет.

      – Так я и думал.

      – Повзрослей сперва. Докажи, что ты мужчина, а не мальчишка, разбивающий свои игрушки.

      У отца звонит мобильный. Он отвечает на звонок и выходит, направляясь к машине, припаркованной у крыльца.

      Вот и поговорили. Я слоняюсь по дому, не зная, чем заняться. Не идти же в институт, в самом деле! К счастью, звонит Доминика и предлагает прокатиться. Ее желтая тачка снова на ходу.

      – А тебе разве в институт не надо? – поддразниваю я.

      – А что я там забыла? – Доминика хохочет.

      Мы оба – студенты финансового факультета престижного вуза. За нашу учебу и за наши сессии платят отцы. А преподы поставят в зачетку пятерки согласно прейскуранту. Молодость одна, и тратить ее на скучные лекции мы с Доминикой не намерены.

      Мы с ветерком проносимся по Воробьевым горам мимо главного корпуса МГУ, смеемся над студентами, которые уныло бредут на лекции. Неудачники и лузеры!

      – Мы – короли этого города! – кричит Доминика, выжимая газ до упора и проскакивая на красный.

      Для нее нет никаких правил. И этим она меня и цепляет.

      – Ты чего такой смурной, Дэнни? – окликает она.

      Из головы не выходит утренний разговор с отцом, и я делюсь с ней.

      – Новой тачки мне не видать, отец так и сказал.

      – И что, ничего нельзя сделать? – Доминика хмурится. Она привыкла, что я – парень на крутой тачке. Мы оба любим полихачить, особенно по ночам. А теперь ночные забавы отменяются.

      – Не представляю, что. Не устраиваться же мне на работу! – нервно шучу я.

      – Работа – это отстой, – согласно кивает Доминика, и ее цветные косички змеятся по плечам, словно живут своей жизнью.

      Я ловлю синюю косичку и наматываю на палец, но она жесткая на ощупь и колется, и я отпускаю ее на волю.

      – Нравится? – Доминика бросает на меня кокетливый взгляд и ждет комплимента.

      – Нет, – честно отвечаю я. – Без них было лучше.

      Еще три дня назад