Большая книга пиратских приключений (сборник). Валерий Гусев

лица: вдруг кто-то себя выдаст от неожиданности.

      Когда вся эта процедура закончилась, мы вернулись в свою каюту.

      – Ты всех записал? – спросил Алешка. – Главное – чтобы по порядку. Тащи сюда Рыбкина.

      Рыбкин пришел без возражений – идея ему понравилась, уж очень ему хотелось разыскать своего жестокого врага. И спросить у него: «Зачем ты это сделал? Чем тебе помешал скромный ихтиолог? Или ты позавидовал, что он поймал такую рыбу, а ты – нет?»

      Мы усадили Рыбкина на диван, положили перед ним диктофон, я раскрыл блокнот.

      – Начали! – скомандовал Алешка. И включил диктофон.

      Рыбкин слушал и все время отрицательно мотал головой. Или бормотал: «Нет. Нет. Не похоже. Не он».

      Диктофон щелкнул – запись кончилась. Рыбкин вздрогнул.

      – Постойте! – неуверенно сказал он. – Последнюю запись повторите, пожалуйста.

      Мы повторили. Рыбкин подпрыгнул и злорадно заорал:

      – Он! Этот голос! Кто у вас там по списку последний?

      – Я, – сказал я.

      Рыбкин машинально отодвинулся от меня. Алешка расхохотался. И «объяснил»:

      – Димка таким способом хотел научить вас плавать.

      – Дурацкая затея, – сказал я. – И по-дурацки сделана.

      – Почему? – обиделся Алешка за свою затею.

      – Потому! Не нужно было тебе подсказывать эти слова про море и чудище. Тот, кто это сделал, сразу догадался, что нам нужно. И произнес другим голосом. Понял?

      Алешка поморгал, вздохнул:

      – Ладно, что-нибудь еще придумаю.

      И тут по динамикам разнеслось:

      – Всем-всем-всем! Немедленно собраться в кают-компании!

      Сюрприз будет, вспомнили мы и выскочили из каюты.

      Сюрприз был классный. Радисты по приказу капитана организовали радиосвязь с близкими и родными. Все нетерпеливо сидели в кают-компании и по очереди входили в радиорубку.

      Нас связали с нашей родной и близкой мамой.

      – Ленечка! – кричала она через весь океан. – Как ты там? Не мерзнешь? Не голодаешь? Как ты себя чувствуешь? Этот океан, он очень тихий? Там большие или маленькие волны? А северный ветер бывает?

      Лешка только слушал, он не мог вставить ни слова между торопливыми мамиными вопросами. Потом отбарабанил:

      – Океан не мерзнет. Волны не голодают. Северный ветер чувствует себя нормально. Письма плывут в бутылках.

      – Да, Ленечка, – вспомнила мама, – тебе привет от Леночки Стрельцовой. Ты еще не забыл ее? Она просила напомнить, что ты обещал ей привезти в подарок красивую океанскую ракушку…

      Тут связь закончилась.

      А Леночка Стрельцова – это первая Алешкина любовь. Или четвертая, точно не помню. Но Алешке теперь явно не до красивых ракушек. У него задачи посложнее.

      Тем не менее он тут же настрочил маме:

      «…Наш Рыпкин во время Ниптуна свалился в окиан. Но мы его выловили и всех записали на диктафон. Но он никаво, кроме Димки, не узнал.

      А Димка на Ниптуне хотел быть дурачком, но стал лошадью. А я на Ниптуне был чертом в разных пятнах и с веревкой, и меня тоже бросили