Большая книга пиратских приключений (сборник). Валерий Гусев

же вы так неосторожно, – пожурил капитан Рыбкина, – разве можно падать за борт? Особенно, не умея плавать.

      – Я не падал, – тихо ответил Рыбкин, – меня кто-то выбросил за борт.

      – Что?! – капитан вскочил в гневе.

      А папа – нет; он сидел спокойно, будто все уже знал. Вот только предусмотреть не сумел.

      – Меня кто-то выбросил, – повторил Рыбкин. И, запинаясь, рассказал, как это случилось.

      Он стоял у борта. Когда поднялся шум и гам и все любовались фейерверком, кто-то, стоящий рядом, шепнул ему: «Посмотрите на море. Там какое-то чудище».

      – Я повернулся… И тут кто-то подхватил меня сзади под коленки и перевалил за борт.

      – Доигрались! – кипятился капитан. – Дурацкая неосторожность! Шуточки!

      – Это не шуточки, это совсем другое, – сказал папа ровным голосом, – это покушение на убийство.

      Капитан плюхнулся в кресло так, будто его самого ударили под коленки.

      – Пригласите его спасителя, – сказал папа капитану.

      Пришел веселый матрос. После коньяка он стал еще веселее. Но когда папа начал его расспрашивать, он сразу стал серьезным.

      – Где вы находились, когда Рыбкин упал за борт?

      – Недалеко от него.

      – А как вы заметили его падение? Он ведь даже вскрикнуть не успел.

      – Не знаю. Я смотрел салют. Краем глаза, наверное. Мне показалось: что-то мелькнуло над бортом.

      – Это были, вероятно, мои ноги, – сказал Рыбкин. – Вы теперь мой друг навеки.

      – Тогда я в первую очередь научу вас плавать, – усмехнулся веселый матрос.

      – Вы не обратили внимания, – спросил папа, – кто еще находился рядом с Рыбкиным?

      – Да там разве разберешь? Все переодетые, мокрые, перемазанные как черти.

      И тут все посмотрели на Алешку. Хвоста у него уже не было, а мордашка даже после купания осталась черной.

      – Это я подшутил, – признался веселый матрос. – Вместо гуаши более стойкой краской его разрисовал. Дня на три еще хватит.

      – Можно лосьоном попробовать, – посоветовал Рыбкин.

      – Еще чего! – возмутился Алешка. – Я лучше так похожу.

      Капитан вздохнул.

      – Завтра мы подойдем к атоллу Беринга. Все сойдут на берег, а тебя я не пущу. Ты там всех аборигенов перепугаешь.

      – Ну да! – возразил Алешка. – Они там сами все черные.

      – Черные, – кивнул капитан, – но не такие, как ты. Ты в пятнах.

      Вроде бы я их слушал, а сам думал: почему веселый матрос нисколько не удивляется, что эти вопросы ему задает пассажир, да еще при своих детях? Я бы задумался. А его это совсем не смущает.

      Папа повернулся к Рыбкину:

      – А голос, который вам шепнул, что же, совсем не знаком?

      – Совсем не знаком, – вздохнул Рыбкин. – Но немного на ваш похож.

      – Спасибо, – серьезно сказал папа.

      А я еще заметил, как у Алешки сверкнули глазки на черном фоне.

      – Все свободны, – сказал папа. И продолжил сурово специально для нас: – А вы марш в каюту.

      Мне показалось, что Алешке только этого и надо