Соблазнительный шелк. Лоретта Чейз

Сильвией Фонтенэ.

      Герцог покосился на мадам Сен-Пьер, потом перевел взгляд на таинственную брюнетку.

      Через некоторое время он встал и вышел из ложи.

      – Отличная работа, – пробормотала Сильвия, прикрываясь веером.

      – Большое дело – качественно проведенная разведка, – усмехнулась Марселина. Она потратила целую неделю на изучение привычек герцога Кливдона и часто посещаемых им мест. Оставаясь невидимой для него, Марселина нисколько не скрывалась и все время была на виду. Она день и ночь, словно тень, следовала за ним по Парижу.

      Как и остальные члены ее семейства, девушка умела быть незаметной или, наоборот, обращать на себя всеобщее внимание.

      – Герцог не теряет времени, – сказала Сильвия, устремив взгляд на сцену. – Он хочет быть представленным, и что для этого делает? Идет прямо в ложу к главным парижским сплетникам, моему старому другу графу д’Oрфевру и его любовнице мадам Иронде. Кливдон – настоящий эксперт, когда волочится за женщиной.

      Марселине это было известно. Его светлость был не только опытным соблазнителем, но и обладал утонченным вкусом. Он преследовал далеко не каждую хорошенькую женщину, которая встречалась у него на пути. В отличие от многих своих соотечественников, он не был завсегдатаем борделей, даже самых изысканных. Не бегал за служанками и модистками. В общем, не был типичным распутником. Герцога Кливдона интересовали только высокородные аристократки или лучшие из лучших представительниц полусвета.

      С одной стороны, это означало, что целомудрие Марселины не пострадает. Но с другой стороны, это был для нее вызов: ей необходимо было привлечь внимание герцога и удержать его достаточно долго, чтобы достичь своей цели. Думая об этом, она чувствовала, что сердце начинает биться чаще – будто смотришь на вращающееся колесо рулетки. Только на этот раз на кону стояли не просто деньги. Исход этой игры определит будущее ее семьи.

      Внешне Марселина сохраняла спокойствие и уверенность.

      – Сколько ты поставишь на то, что он и месье граф войдут в эту дверь в тот самый момент, когда начнется антракт? – спросила она.

      – Я не настолько глупа, чтобы спорить с тобой.

      Как только начался антракт – зрители как раз начали вставать с мест, – Кливдон вошел в ложу мадемуазель Фонтенэ с графом д’Орфевром.

      Первое, что он увидел, – спину загадочной брюнетки, открытую на толику дюйма больше, чем позволила бы себе любая парижанка. Ее плечи были идеальной формы, кожа гладкая и нежная. Темные завитки соблазнительно покачивались на затылке.

      Кливдон посмотрел на ее шею и моментально позабыл о Кларе, мадам Сен-Пьер и всех остальных женщинах на свете.

      Прошла, казалось, целая жизнь, прежде чем он предстал перед ней, заглянул в блестящие темные глаза, в которых мерцали смешинки… скользнул взглядом по обольстительному изгибу сочных губ, в уголках которых тоже притаился смех. Потом она пошевелилась – чуть-чуть, едва заметно, просто легонько повела плечами, – но сделала это так, как любовница