Немезида белая. Рома Ньюман

он взял перерыв для работы над аркой в два номера. Обещает маленький шедевр.

      – Сюжетом не делился?

      – Сказал только, что вдохновение черпает из «Мастера и Маргариты». Типа, Воланд в Серпейске. Возможно, антагонист всего тайтла.

      Я навострил уши, чувствуя, как сердце ускоряет ход.

      – Главный гад?

      – Архивраг Следопыта. Его персональный Лекс Лютор. Тот, кто дергает за ниточки.

      Я напрягся: было из-за чего. Если предполагаемый телепат Блип был сведущ в перипетиях моей судьбы, то, вероятно, последующие выпуски журнала могли подсказать, с чем или с кем мне придется столкнуться в будущем.

      Видимо, догадка выразительно пропечаталась у меня на лице, потому что Игорь спросил участливо:

      – Ты в порядке? А то побледнел…

      – Нормально, – отмахнулся я. – Теперь еще сильнее хочу взять автограф у автора.

      Кислов задумчиво побарабанил пальцами по прилавку, сказал:

      – Попробуй спросить в типографии. Он печатается в городской, возле «Хорстона». Уж у них-то наверняка есть блиповские контакты. А еще лучше – завязывай мудрить и напиши ему в «директе». Кинуть ссыль на «Инсту»?

      – Спасибо, не надо, – улыбнулся я. – Мы не ищем легких путей.

      Возможно, и впрямь стоило списаться с Блипом – с фейковой странички, разумеется. Но пока мне хотелось действовать из тени и по максимуму собрать информации на таинственного комиксиста – прежде, чем начать играть в открытую.

      – Ладно, Игорек, всё равно спасибо за помощь. И знаешь что… – Я наклонился чуть вперед. – Буду тебе очень благодарен, если не станешь рассказывать Блипу о нашем разговоре.

      Хитро улыбнувшись, Кислов кивнул:

      – Значит, это реально детективная фигня?

      – Да, но без криминала. Пока, во всяком случае. – Я очень надеялся, что так оно в дальнейшем и останется.

      – Блин… Надеюсь, я не сболтнул лишнего и не навредил парню.

      – Расслабься. По большей части всё это – мои загоны.

      – У Блипа талант, брат.

      – И я верю, что он еще раскроется в лучшем из своих проявлений.

      Мы обменялись рукопожатиями – уже не такими душевными, как вначале. Игорь засомневался. Главное, чтобы не отписался Блипу о моем визите. Тогда плакала моя конспирация.

      Я направился к выходу, Кислов крикнул мне в спину:

      – Эй, а как же клэрмонтовские «Иксы»? Для тебя же откладывал.

      – Вот приду за третьим номером «Следопыта», тогда и их прихвачу! – пообещал я и ушел.

      Городская типография ютилась возле одной из башен «Хорстона» – двухэтажная кирпичная постройка начала прошлого века в тени неоколосса из стекла и железобетона. Во времена моего детства, когда на месте торгово-развлекательного центра бурлил городской базар, она смотрелась не столь архаично и казалась куда как более естественно вплетенной в городскую архитектуру.

      Побеседовать вызвался высокий тучный мужчина в линялых джинсах и бесцветной рубахе, перетянутой потертой армейской портупеей. Густая неухоженная борода и очки в огромной квадратной оправе искусно маскировали черты его лица