Зеноби. Ивар Рави

солнечную ванну.  Каково же было мое удивление, когда буквально через пару минут, увидел в рядом с собой в воде, этого мастодонта. Он лежал на спине, огромный безобразный живот свисал по бокам, встретившись со мной взглядом, радостно помахал мне рукой и перевернувшись на живот по-собачьи, не брызгаясь, начал сближение.  Я в тот момент также находился на спине, увидев приближаюшегося ко мне Сергея Викторовича, перевернулся на живот и начал потихоньку отгребать, стараясь незаметно грести руками. Скорость кашалота, приближавшегося ко мне была явно выше и я понимая, что одними руками не обойтись, подключил ноги. Мертвое море имеет свои верхние и нижние течения, траектория которых не поддается логическому объяснению. Вместо того, чтобы отдаляться, меня вначале повернуло направо,а потом и вовсе потянуло назад. Остановился я, уткнувшись в что-то мягкое и холодное, тело Сергея Викторовича. Запаниковав, сделал мощный толчок ногами по лягушачьи, страясь не попасть в него и меня отнесло на пару метров. Представляю себе картину, открывшуюся перед самым носом толстяка: девушка пытается уплыть, дрыгая ногами враскорячку, при том, что вся попа,прикрытая лишь клочком материи,  торчит из воды и просматривается очень хорошо. Что я не ошибся, понял по липкому и мерзкому взгляду толстяка, вернувшегося влед за мной к лежаку. Решив, что это последнее купание сегодня, лег обсохнуть, злой на себя за этот досадный промах. Прислушиваясь к негромкому людскому гомону,  снова незаметно провалился в сон. Второе пробуждение было куда более мерзким: я проснулся от ощущения, что по моей попе гуляет муравей или что-то более тяжелое. Приподнявшись  увидел, как Сергей Викторович с самодовольным лицом просто лапает меня за пятую точку, при этом второй рукой что мне мнет у себя в паху между складками жира. Его растопыренная пятерня по-хозяйски трогала меня за попу, практически незащищённую узкой полоской купальника. «Вот тварь!»,-я еще не до конца осознал, что делаю, когда с силой влепил этому извращенцу оплеуху по мерзкой самодовольной роже. Пощечина прозвучала как выстрел: голова ростеховца мотнулась, скорости с которой он убрал руку могла позавидовать змея.