Княжий человек. Павел Мамонтов

рассеялось. Все заулыбались.

      – Ну, раз решено, тогда к котлу, други, – несколько необычным тоном, полуприказным-полудружеским, сказал Воислав, – посёрбаем и обговорим, как дальше путь держать будем через волоки и к Днепру.

      Данила решил, что теперь-то со всеми этими переговорами покончено, и с удовольствием накинулся на горячую похлёбку. Но и в этот раз он ошибся.

      Когда обед уже закончился и все выслушали наставления от батьки (кто в какой черёд будет идти на однодеревках, кто первым, кто замыкающим, кому куда бежать в случае нападения и прочие важные походные мелочи), пришли представители от сотенной старшины.

      Общий выход сотенных кораблей по случаю сделки с ведуном отложили на полдень, так что торопиться было некуда. Шибрида, увидев, что к ним направляется целая делегация, с разрешения батьки послал Данилу вперёд, выяснить, с чего вдруг к ним гости пожаловали.

      – Батьку своего позови, – надменно бросил купчик в жёлтом кафтане, в полтора раза шире и на голову выше Данилы.

      – Зачем?

      – Какая тебе разница. Сказано позови.

      Молодцов нехорошо улыбнулся, но подавил гнев, оценил ситуацию: с купцом пришли двое охранников – страхолюдные громилы, но не с мечами или топорами, а с простыми дубинами на поясе. Похоже, обычные кулачники новгородские. А вот позади них тёрлась необычная компания: баба в дерюге с разукрашенной рожей, вихрастый пацан забитого вида и низенький бородатый мужик… или дед. Взгляд на него поднимать почему-то не хотелось. Единственное, что заметил Данила: правый рукав у него был заметно длиннее и полностью скрывал кисть.

      Тем не менее Молодцов дерзко бросил:

      – Я к тебе на службу не нанимался, так что не приказывай. Если есть что сказать, скажи мне, а я уж решу, стоит ли батьку моего беспокоить или нет.

      Купец зыркнул на него, грозно засопел, однако снизошёл до пояснения:

      – Вы деньги положенные не уплатили.

      Данила, ни слова не сказав, повернулся и передал вести Воиславу. Тогда тот сам вышел навстречу гостям. На этот раз в простой рубахе с расстёгнутым воротом, в разрезе которого виднелась тонкая золотая гривна и нательный крестик.

      – О каких деньгах ты говоришь? – напрямую спросил варяг.

      – О моих, – за спиной купчика раздался противный скрипучий голос.

      Купец постарался побыстрее отойти, чтобы не загораживать говорившего.

      А в это время, как-то незаметно, за Воиславом подтянулась вся его ватага, все десять человек.

      Обладателем голоса оказался тот самый невысокий бородач с длинным рукавом, возраст его Данила так и не смог определить.

      В ответ на его реплику Воислав только усмехнулся:

      – Пока деньги в моём кошеле, они мои и ничьи другие. Или ты хочешь их отнять? – вкрадчиво поинтересовался варяг.

      Ведун не испугался, потеребил бороду левой рукой, не той, что была скрыта рукавом:

      – Не то ты говоришь, вой. Договор был со всей сотней, что каждый человек уплатить положенное должен.

      – Я не купец и не сотенный. Я обережник – и платить