Фотосинтез. Вера Полозкова

– а от тебя беды,

      Мои руки мощны – твои худы,

      Я полна грозового воздуха – ты воды,

      Пусть прозрачной, медленной и красивой.

      Тот, кто шел со мной рядом, гладил по волосам,

      Был причастен к тайнам и чудесам,

      А потом отпустил рукав и сказал «я сам», —

      Тот отбрасывается прочь центробежной силой

      Прямо под ноги

      беспокойным

      бродячим

      псам.

      9 июля 2008 года

      Рассчитай меня, Миша

      Рассчитай меня, Миша. Ночь, как чулок с бедра,

      Оседает с высоток, чтобы свернуться гущей

      В чашке кофе у девушки, раз в три минуты лгущей

      Бармену за стойкой, что ей пора,

      И, как правило, остающейся до утра.

      Её еле хватило на всю чудовищную длину

      Этой четверти; жаль, уже не исправить троек.

      Каждый день кто-то прилепляет к ее окну

      Мир, похожий на старый выцветший полароид

      С места взрыва – и тот, кто клялся ей, что прикроет,

      Оставляет и оставляет ее одну.

      Миша, рассчитай ее. Иногда она столько пьёт,

      Что перестает ощущать отчаянье или голод,

      Слышит скрежет, с которым ты измельчаешь лёд,

      Звук, с которым срывается в небо голубь,

      Гул, с которым садится во Внукове самолёт.

      Вещи, для которых все еще нет глаголов.

      Мама просит меня возвращаться домой до двух.

      Я возвращаюсь после седьмого виски.

      В моем внутреннем поезде воздух горяч и сух,

      Если есть пункт прибытия – путь до него неблизкий,

      И Иосиф Бродский сидит у меня в купе, переводит дух

      С яростного русского на английский.

      Там, за баром, укрывшись, спрятав в ладони нос,

      Мальчик спит, в драных джинсах, худ, как военнопленный.

      В этом городе устаешь и от летних гроз, —

      Был бы Бог милосерд – заливал бы монтажной пеной.

      Рассчитай меня, Миша. Меня и мой постепенный,

      Обстоятельный,

      предрассветный

      хмельной

      невроз.

      5 июля 2008 года.

      "Полбутылки рома, два пистолета…"

      Полбутылки рома, два пистолета,

      Сумка сменной одежды – и всё готово!

      Вот оно какое наше лето…

      Вообще ничего святого!

      Нет! Я против вооружённого хулиганства,

      Просто с пушкой слова доходчивее и весче!

      Мне 25. Меня зовут Фокс – я гангстер,

      Я объясняю людям простые вещи —

      Мол, вот это мое. И это мое. И это.

      Голос делается уверенный, возмужалый.

      И такое оно прекрасное, наше лето.

      Мы когда умрем, поселимся в нем, пожалуй.

      28 июня 2008 года.

      «Вот когда мы бухали, плакали или грызлись…»

      Яше

      Вот когда мы бухали, плакали или грызлись —

      Выделялось какое-то жизненно важное вещество.

      Нам казалось, что это кризис.

      На деле, кризис —

      Это ни страдать, ни ссориться,