Монастырь дьявола. Ирина Лобусова

Мне страшно, и другого слова я не найду. Но в то же время мне кажется, что сейчас у нас есть только один выход. Открывать все двери, одну за другой, и куда-то войти.

      – Что ж, будем открывать все двери, – он вздохнул.

      Москвич был уже достаточно далеко от них.

      – Этот…город выглядит очень древним, – продолжил врач, в полголоса, – век 14–15. Неужели все это могло сохраниться до наших дней? И он находится совсем близко к дороге, а его нет ни на одной из карт, ни в одном туристическом маршруте! Почему? Почему сюда не привозят туристов? Почему здесь нет экскурсий? Почему здесь нет ни одного магазина сувениров, в конце концов? Все эти типичные постройки готического средневековья вызвали бы просто бешенный интерес!

      – Реставрация еще не закончена, и музей еще не открыт! – авторитетно заявил москвич.

      – Если это музей, то кто его хозяин?

      – Что ты ко мне прицепился? Откуда я знаю! – огрызнулся москвич.

      Наконец все двери были проверены, и в растерянности они остановились возле церкви.

      – Если мы нигде не найдем вход, – заметил он, чтобы разрядить атмосферу, – нам придется возвращаться обратно к автобусу.

      – Точно! – обрадовался врач, – пойдем обратно! Мне почему-то не хочется оставаться здесь!

      – Ну уж нет! Если я не найду открытую дверь, то одну из дверей я просто выломаю! – заявил москвич, – я не собираюсь идти через лес на ночь глядя и ночевать в лесу возле автобуса, который в любой момент может взорваться снова!

      На это им нечего было ответить.

      Солнце садилось. Начинало темнеть. На камни упали длинные тени. Все вокруг стало выглядеть еще мрачнее, чем прежде. И еще печальней. Впрочем, эту пронзительную печаль, разлитую в воздухе, наверняка чувствовал он один. Внезапно ему захотелось убежать. Развернуться, и, сломя голову, помчаться к выходу из замка. Это желание было таким острым, что он едва сдержал себя. Но, как оказалось впоследствии, такое странное чувство испытал не только он один.

      – А что ты собираешься делать? – в голосе врача зазвенели какие-то непривычные тревога и злость, он никогда прежде так не говорил, – ты собираешься ночевать в месте, о котором ничего не знаешь? Ты хочешь провести ночь в городе, которого не существует ни на одной карте? Неужели ты не видишь, насколько все тут странно? А ведь в этом городе все постройки выглядят так, словно пару дней назад в них бурлила жизнь, а заперли их только сегодня утром! Кто их запер? Посмотри – на дверях церкви видна позолота, которая еще не успела потемнеть! Не успела потемнеть с 15 века до сегодняшнего дня? Ты не боишься, что те, кто прогнал жителей этого города так спешно, вернутся в него сегодня ночью?

      Этот выпад попал в цель. Москвич заметно побледнел, и было видно, что он растерялся. Сумерки становились более плотными.

      – Людям всегда свойственно бояться того, что они не могут объяснить! – робко попытался москвич.

      – А ты можешь объяснить? – врач наступал на него почти с кулаками, – ты можешь?!

      – Тише! Замолчите! – он выступил вперед, почти