Такая разная любовь. Виктория Вольская

под окнами стоит. А тут, наверное, тебя увидел и решил перейти в наступление, – после этих слов Света головой кивает в сторону кухни, чтобы Рита не заметила. Я её понял, я должен услышать что—то очень важное и личное.

      – Рита, посиди здесь, хорошо? – обращаюсь к девушке, продолжающей сидеть как каменная. – А мы с сестрой чай сделаем. Ты какой пьёшь?

      – Чёрный, простой, без добавок.

      – Отлично, я тоже. У меня другого и нет.

      – Зачем тогда спрашиваешь? – наконец, она поднимает на меня свой взгляд.

      – Чтобы понять, что ты ещё реагируешь на меня. А то уставилась в одну точку и не моргаешь даже, – включаю для нее телевизор. – Нужный канал включишь сама.

      Она утвердительно кивает. Мы с сестрой покидаем её. Заходим на кухню, я ставлю чайник, Света достаёт чай с полки.

      – Говори, – нетерпеливо начинаю я. Ненавижу её театральные паузы, и она знает это.

      – На неё поспорили, – шёпотом отвечает Света.

      Вот ни хрена ж неожиданность. Я думал, что подобные игрища давно в прошлом.

      – Она последняя девственница на курсе, вот и объявили тотализатор: даст или не даст она сыночку ректора.

      – Что значит «последняя»? – в голове не укладывается то, что я сейчас услышал. Последняя невинная. – Так, стоп. А ты? – требовательно и строго сверлю взглядом сестру. – Когда ты успела, кто этот мудак?

      – Почему сразу мудак?! – встала она в защитную позу. – Ты же себя мудаком не считаешь, хотя у тебя было до фига девиц.

      Молодец, сестра, лучшая защита – это нападение, так и быть выслушаю.

      – И где они все? А нет ни одной. Потому что попользовался и бросил, – заключает она.

      – Ты мне зубы не заговаривай. Он тебя бросил?

      – Нет, я его. Не обо мне сейчас речь. Время спора истекает через неделю. И, судя по действиям Паши, выиграть он решил при любом раскладе. К тому же дело совсем не в деньгах, он у нас парень принципиальный.

      – Я её неделю из дома не выпущу, и всё, – решительно говорю я.

      – Не получится, братик, у нас сессия, к которой мне, кстати, надо готовиться. Пока.

      Света уходит, а осадочек от нашего разговора остаётся. В её ситуации надо тоже разобраться. Когда я проглядел? Ведь вроде она всегда на виду, ночует дома, за этим я слежу – не в открытую, конечно. Да и парня у неё постоянного не было, никогда никого с родителями или со мной не знакомила. После разрешения проблем Маргариты я обязательно вернусь к этому разговору с сестрой, пусть не надеется, что я оставлю её в покое.

      Теперь Маргарита. Наливаю ей чашечку крепкого чая и возвращаюсь в зал, попутно выключая в коридоре свет. Марго спит, свернувшись калачиком на диване. Успокоительное подействовало. Как принцесса из сказки, ей богу. Я сажусь на маленький столик у дивана, рядом ставлю чашку чая, смотрю на неё: вроде ничего особенного, но чем—то же зацепила. Достаю плед, накрываю её и иду обратно на кухню. Наливаю и себе кружку чая, присаживаюсь за стол. Делаю несколько глотков кипятка, обдумывая получившую информацию. Зачем мне всё это надо? Взрослый мужик, и какая—то малолетка,