Победа разума над медициной. Революционная методика оздоровления без лекарств. Лисса Рэнкин

приходилось всего 7,5 минут времени. Когда совсем не было времени ни поговорить, ни, тем более, установить доверительные отношения. Я была на грани ухода из медицины, когда внезапно одна из моих старых пациенток в письме ко мне призналась, что хотела было доверить мне тайну, которую скрывала. Она долго репетировала при поддержке мужа. И когда наконец решилась открыться мне, то я просто не нашла для нее времени. По ее словам, у меня были в тот момент взъерошенные волосы и на мне была грязная медицинская униформа. Ей показалось, я всю ночь принимала роды. Не исключено, что так и было. Она знала, что я устала, но все же надеялась, что я присяду рядом с ней на стул, сочувственно возьму ее за руку и найду в себе достаточно участия и внимания, чтобы она могла спокойно рассказать о том, что ее беспокоит. Но, по ее словам, у меня были пустые, ничего не выражающие глаза. Я была словно робот, так и не отошла от порога и не приблизилась к ней.

      Прочитав письмо, я едва не задохнулась. Ощутила стеснение в груди и поняла, что подобная медицинская практика – это совсем не то, к чему я стремилась в своей профессии. Я пошла в медицину по зову души, как обращаются в священники – не для того, чтобы наспех выписывать рецепты или как машина проводить осмотры, но чтобы исцелять людей! Меня в медицинскую профессию привело стремление к сердечному участию, к тому, чтобы заботливо держать пациента за руку, чтобы облегчить страдание, ускорить выздоровление, если это возможно; а когда надежды на выздоровление нет – смягчить одиночество и отчаяние.

      Если я лишилась этого, то потеряла все. Каждый день такой врачебной практики разрушал меня как цельную личность. Я знала, к какой медицине стремилась моя душа. Однако чувствовала себя беспомощной, не способной установить душевную связь с пациентами, ощущала себя жертвой курирующих медицинских компаний, фармацевтической промышленности, недобросовестных юристов, политиков и прочих факторов, которые делали пропасть между мной и пациентами все глубже и шире.

      Я чувствовала себя обманщицей, продажным человеком, дешевым пластиковым муляжом врача и мечтала вернуться в то время, когда была студенткой с идеалистическими взглядами. Но какие альтернативы у меня были? В семье я единственная зарабатывала на жизнь, мне нужно было выплачивать долги за собственное обучение в медицинской школе и за обучение мужа, надо было платить по закладным на дом, а также копить на будущее обучение новорожденной дочери в колледже. Так что об уходе из профессии не могло быть и речи.

      Затем погибла моя собака. Мой младший брат, совсем недавно абсолютно здоровый, попал в больницу: у него почти отказала печень вследствие редкого осложнения от применения обычного антибиотика. А мой любимый отец умер от рака мозга. И все это произошло за две недели. Это стало последней каплей.

      Не имея ни запасного плана действий, никаких гарантий и запасов на черный день, я бросила медицинскую практику и решила никогда не оглядываться назад. Продала дом. Обналичила свои пенсионные накопления.