Кошки. Письма на заметку. Группа авторов

себя в безупречной чистоте, не линял, не носил блох, вообще не имел никаких вредных привычек. Просьбу выпустить его ночью на улицу он выражал с трогательной робостью, а возвращаясь, тихонько скребся у двери.

      Но я хотел рассказать об одном странном эпизоде, память о котором я пронес через всю свою жизнь. Дом наш находился на высоте тысячи восьмисот футов над уровнем моря, и зимой у нас, как правило, стояла сухая погода. Лишь иногда приходил теплый, настойчивый ветер с Адриатики, он дул несколько дней подряд, растапливая весь снег, затопляя окрестности и унося с собой жизни и имущество. Мы наблюдали за разъяренными бурлящими потоками, сметающими все на своем пути. Я часто вспоминаю о событиях своей юности, и, когда я думаю об этой картине, шум воды вновь одолевает мой слух и безумный танец обломков, проносящихся мимо, вновь встает передо мной. Впрочем, воспоминания о зимах – о сухом морозе и белейшем снеге – мне всегда приятны.

      Как-то раз зима выдалась еще суше, чем обычно. Всякий проходящий мимо, ступая по снегу, оставлял за собой мерцающие следы, а брошенный снежок разбивался о преграду со вспышкой, как будто кто-то расколол ножом кусок сахара. В сгущающихся сумерках я провел рукой по спине Мачака – и потерял дар речи, пораженный открывшимся мне волшебством. Спина его светилась ровным светом, а моя рука произвела сноп искр, да с таким треском, что его было слышно по всему дому.

      Отец мой был человеком образованным; на любой вопрос у него находился ответ. Но тут даже он растерялся. «Что ж, – вымолвил он наконец, – всего лишь электричество. Как во время грозы».

      Мать смотрела на нас зачарованно. «Оставь кота в покое, – сказала она. – А то еще пожар устроишь». Но у меня в голове уже теснились мысли. Быть может, вся природа – это огромная кошка? Кто же тогда гладит ее по спине? Разве что Бог, решил я. В свои три года я был уже изрядным философом.

      Но, хотя это первое явление уже было ошеломительным, чудеса на этом не закончились. Стемнело, и вскоре мы зажгли свечи. Мачак прошелся по комнате, а потом отряхнул лапы, как будто ступил на мокрое. Я посмотрел на него пристально. Показалось мне, или в самом деле? Его силуэт определенно был окружен сиянием, больше всего похожим на нимб – как у святых!

      Невозможно переоценить силу того толчка, который эта волшебная ночь дала моему детскому воображению. Изо дня в день я задавался вопросом, «что же такое электричество», – и не мог найти ответа. С тех пор прошло уже восемьдесят лет, а я все так же задаю самому себе этот вопрос, и все так же не способен на него ответить. Возможно, какой-нибудь шарлатан, которых вокруг всегда предостаточно, станет утверждать, будто он знает, но не верь ему. Если бы кто-то знал, то и я знал бы тоже, и гораздо более вероятно, что я буду первым, кто узнает, – у меня огромный опыт лабораторных исследований и практических наблюдений, а моя жизнь покрывает три поколения научной мысли.

      Никола Тесла

      02

      Моего бесценного спутника со мной больше нет

      Перед