Коллектор. Ольга Лучезар

от трясущихся рук. И кровь… Алые брызги на белоснежном свитере с синими снежинками. Смотря на них, я злился. Такой красивый свитер испорчен… Судорожно тёр ладонями шерсть, в попытке избавиться от отвратительных клякс. Не замечая… мои руки в крови… Как и всё вокруг. Нет, для меня её не существовало. Ничего не существовало. Даже скулившего, забившегося в угол гаража, сына. Что-то замкнуло. Она жива. Это дурной сон… безумный бред, жестокая галлюцинация. Да всё, что угодно, но только, не сейчас. Не так. Не с нами и НЕ НАЯВУ!

      В первые полгода этот сон о прошлом преследовал меня почти каждую ночь. И каждый раз, засыпая, я молил, чтобы моё сознание увело сновидение по другому сценарию. Сука! В любой другой день нашей счастливой жизни. Мечтал хоть раз. Хоть один. Грёбаный. Раз. Увидеть её живой! Но ночи сменялись ночами, и ничего не менялось.

      Первое время видел Рину во всех. В каждой долбаной блондинке. Знал, что не она, но мечтал… представлял… Что она жива. И где-то существует.

      Рина ненавидела наш с Владом бизнес. Плакала, когда я приезжал побитый. И каждый раз умоляла остановиться… Порой, мы хотели. Правда. Мечтали о спокойной и тихой жизни. Но недолго. Проходило несколько дней, и мы вновь загорались новой идеей. Одна из которых, стоила ей жизни.

      Я готов был сдохнуть с ней, но не мог. Не мог убить себя сам! А валить меня никто не спешил.

      Всё стало неважным. Ни семья. Ни дружба. Ни деньги. Вода не утоляла жажду. Еда голод. Дым сигарет наполнял лёгкие лишь наполовину. И жизнь – не жизнь, существование.

      Лишь алкоголь помогал забыться, но не помогал забыть…

      В один из дней после случившегося, сидя на грязном полу в чужой прокуренной квартире, сквозь пелену небытия и сизого дыма я вдруг увидел Стаса. Как же он похож на неё… Пшеничные волосы… голубые глаза…

      Зачем?.. Зачем она привела его сюда?

      Сын смотрел исподлобья. Волчонок… В глазах слёзы. Пыхтел и дёргался в попытке приблизиться, но руки моей матери крепко удерживали его за плечи.

      Зажмурился, зажимая руками голову, и завыл:

      – Уйди… Уведи его…

      Мгновение, топот маленьких ножек. И я почувствовал, как детские ручонки обвились вокруг моей шеи.

      – Папочка, папочка, – заревел Стас.

      Вздрогнул, как от пощёчины. Сука! Что же ты творишь? Ведь это твой сын! Живой. И в ту же секунду прижал его к себе, комкая в кулаках яркий пуховичок.

      – Мой Волчонок… – прохрипел.

      Это был последний день моего безумия.

      Сегодня, как и всегда в разлуке с сыном, моё утро началось с видеозвонка. И на этот раз он меня настиг в душевой кабине. Пришлось выключать воду. Ведь где бы я не находился в этот момент, я обязан ответить Стасу. Как и он мне. Такой уговор.

      – Привет, Волчонок, – улыбнулся я, устанавливая телефон на полку над раковиной.

      – Привет, пап! Представляешь, Ба говорит, что в четверг вечером мы с Бородой уже будем в Москве?! Я не могу дождаться, когда мы полетим! А ты же нас встретишь в аэропорту?

      Борода – это Кирилл Сомов. Личный водитель и охранник моего сына. И думаю, не трудно догадаться, почему он дал