Контрразведка Future (сборник). Василий Головачев

и смог отстоять свою идею перед Мировым Научным Советом.

      – Совет решил строить Суперструнник?

      – Совет согласился, что это даст большой толчок давно агонизирующей физике. Мы уже поняли природу тёмной материи, разгадали принципы тёмной энергии, которой является сам вакуум, научились создавать каналы мгновенной транспортировки массивных объектов, но до сих пор не можем экспериментально подтвердить многие тезисы теории Великого Объединения. Я, к примеру, сам поучаствовал бы в изучении свойств безмассовых конфигураций, из которых и состоит вакуум. Кстати, гипотеза Херцига утверждает, что наша Вселенная весьма велика, так как прожила эпоху сверхбыстрого расширения. Я же склоняюсь к идее, что Вселенная конечна и невелика.

      – Почему?

      – Ещё в двадцать первом веке заметили, что распределение пульсаций реликтового фона ограничено. Если бы Вселенная была бесконечна или очень велика, распределение флуктуаций фона не имело бы ограничений «сверху». На самом деле ограничения есть.

      – Как вы это объясняете?

      – Наши наблюдения подчиняются своеобразному оптическому обману. Вселенная представляет собой набор повторяющихся структур – «вакуумных додекаэдров», правильных пятиугольников, из-за чего она похожа на «бесконечный футбольный мяч». Ещё она похожа на многомерную зеркальную комнату, предметы в которой – звёзды и галактики – дают множество отражений.

      – Суперструнник даст возможность проверить это?

      – Наверное, – сделался меланхоличным Шапиро. – Я надеюсь. Как инструмент исследования квантовых свойств вакуума он наверняка сыграет большую роль. Что ещё вас интересует?

      – Несколько конкретных вопросов. Я обнаружил с десяток конструктивных доработок Дженворпа, и они меня заинтриговали.

      – О каких доработках идёт речь?

      – О сфинктере коллиматора, которого не было в первоначальном проекте, об антеннах системы контроля.

      – Каких антеннах?

      – Системы контроля. Под таким названием они в настоящее время смонтированы на ферме Суперструнника. Я побывал в терминале управления блоком антенн, и у меня возникло странное ощущение, что назначение антенн другое.

      – Ну-ка, ну-ка, – снова оживился Шапиро, – опишите мне их.

      Руслан начал описывать конструкцию антенн, потом спохватился:

      – У вас ведь есть эмскан?

      – Разумеется. Старый я дурак.

      Профессор вытащил из вириала инка дугу с наушниками мыслесъёма, подал гостю, по пути выключив виом. Изображение «математической формулы» над столом исчезло.

      Руслан надел на голову эмскан, вспомнил, как выглядят «рога и копыта» антенн, и персональный инк хозяина послушно отобразил конструкцию в объёме.

      Шапиро, шевеля бровями, начал рассматривать изображение антенн с разных сторон. Через минуту сказал:

      – Любопытно, любопытно. Однако эти лопасти мало напоминают приёмные антенны системы контроля. Что вы помните ещё?

      Руслан подумал и нарисовал