Мор, ученик Смерти. Терри Пратчетт

используют их для своего блага.

      – Он сказал, что сегодня вечером я могу поехать с ним.

      – Ну и везунчик ты, а? – неопределенно хмыкнул Альберт, направляясь обратно к коттеджу.

      – Он в самом деле создал все это? – удивился Мор, следуя за ним по пятам, словно нитка, вставленная в иголочное ушко.

      – Да.

      – Зачем?

      – Мне кажется, ему хотелось иметь какое-то место, где бы он мог чувствовать себя как дома.

      – Альберт, ты мертв?

      – Я? Я что, выгляжу мертвым? – Старик фыркнул, заметив, что Мор обводит его медленным критическим взором. – Немедленно прекрати. Я так же жив, как и ты. Пожалуй, еще поживее буду.

      – Прости.

      – Проехали. – Альберт отворил дверь черного хода, затем обернулся и посмотрел на Мора так доброжелательно, насколько это было в его силах. – Лучше не задавай лишних вопросов, – посоветовал он. – Ими ты огорчаешь людей. А теперь как насчет того, чтобы поджарить что-нибудь вкусненькое?

      Колокольчик прозвенел, когда они играли в домино. Мор навострил уши.

      – Ему понадобится лошадь, – сказал Альберт. – Пошли.

      В сгущающихся сумерках они отправились в конюшню. Там Мор внимательно изучил, как старик седлает лошадь Смерти.

      – Ее зовут Бинки, – сообщил Альберт, подтягивая подпруги. – Никогда не знаешь, в какой момент ей взбредет в голову показать норов.

      Бинки нежно покусывала его шарф.

      Мору вспомнилась гравюра из бабушкиного альманаха. Гравюра находилась как раз между календарем посадок и страницей, посвященной фазам луны. Она изображала Смерть – Великого Жнеца, Пришедшего В Юдоль Скорби Собирать Свою Мрачную Жатву. Мор рассматривал ее сотни раз, пока учил буквы. Картина не производила бы даже половину своего впечатления, знай неискушенный читатель, что лошадь с огнедышащими ноздрями, на которой восседает ужасный призрак, зовут Бинки.

      – Я бы придумал что-нибудь вроде Клык, Сабля или Черный Бриллиант, – продолжал Альберт, – но у хозяина свои маленькие причуды. Небось ждешь не дождешься, когда поедете, а?

      – Да, наверное, – несколько неуверенно произнес Мор. – Я никогда своими глазами не видел Смерть за работой.

      – Не многим это удавалось, – согласился Альберт. – И уж во всяком случае, никому не сходило с рук дважды.

      Мор набрал в легкие побольше воздуха и решился.

      – Насчет его дочки… – начал он.

      – А, ВЫ ЗДЕСЬ. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР, АЛЬБЕРТ, МАЛЬЧИК.

      – Мор, – машинально поправил Мор.

      Смерть широкими шагами вступил в конюшню, слегка пригибаясь, чтобы не задеть потолок. Альберт приветственно кивнул, причем, как заметил Мор, в его кивке не было ни намека на раболепие слуги. Он просто ответил на приветствие, отдавая дань формальности. Мору пару раз приходилось видеть слуг в тех редких случаях, когда отец брал его с собой в город, и Альберт ничем не напоминал людей этой профессии. Он вел себя так, словно дом на самом деле принадлежит ему, а реальный хозяин – это нечто, с чем приходится мириться, вроде лупящейся