Линга Шарира. Третье возрождение Феникса. Виктор Романович Саморский

обороны Российской Федерации

      ***

      В архиве стоял затхлый запах, пахло старой бумагой, плесенью и мышами. Полковник Самохвалов и капитан Ерохин медленно шагали вдоль бесконечного ряда совершенно одинаковых стеллажей, выкрашенных серой краской.

      – Где-то здесь было, – вполголоса бормотал полковник, – ага, вот оно.

      Он остановился, поковырялся в куче папок и вытащил одну на свет. Папка ничем не отличалась от остальных, обычная, казенного вида, с пожелтевшими от времени страницами, выглядывающими с краю. В верхнем правом углу обложки красовался штамп «совершенно секретно».

      – Держи, капитан, – сказал Самохвалов, протягивая папку Ерохину, – выносить из архива категорически запрещено. Копии делать тоже. Для ознакомления у тебя есть два дня. Прочитать и запомнить. Потом положить обратно, на то же самое место. Вопросы есть?

      – Вопросов нет, – быстро ответил Ерохин. Взвесил папку в руке.

      Полковник совсем сдвинулся на старости лет, — подумал он, – мне же тут ночевать придется.

      Однако вслух ничего не сказал.

      Россия. Московская обл. г Химки.

      5 февраля. 2003 г. 19:32

      ***

      Мама вздрогнула, услышав смех Лены, доносившийся из подъезда. Она так давно не слышала, как смеется дочь. Собралась. Вытерла предательскую слезу фартуком. Отомкнула входную дверь с облезлой обивкой. На пороге стояла сияющая дочь.

      – Знакомься мама, его зовут Рекс.

      С глубокомысленным видом понюхав запахи квартиры, порог осторожно переступил огромный черный лабрадор. Умные карие глаза по хозяйски осмотрели прихожую, мебель, двери.

      – О, господи! – только и смогла произнести мама. У нее подкосились ноги.

      – Теперь он будет жить с нами.

      – Леночка, но как? Ведь в обществе слепых очередь на два года вперед.

      Лена беззаботно пожала плечами:

      – Я не знаю, мама, Петр Яковлевич договорился.

      – И обучаться уходу за собакой ты должна была целых две недели. А тебе вот так, сразу после второго занятия собаку домой отдали?

      Лена опять пожала плечами:

      – Мама, Рекс очень умный. Мы с ним просто рождены друг для друга!

      – А это ничего, что он без намордника? Не укусит?

      – Ну что ты мам, это же собака-поводырь! Она приучена подавать упавшие предметы. Им даже в общественном транспорте можно ездить без намордника. Мне Петр Яковлевич рассказывал. А укусить она может, только если нападут на хозяина. То есть, на меня.

      Леночка снова громко рассмеялась. Мама вздохнула и украдкой бросила задумчивый взгляд на нее. Петр Яковлевич, Петр Яковлевич, Петр Яковлевич. Уж не влюбилась ли дочка?

      – А еще, – продолжала тараторить Лена, – Петр Яковлевич договорился, чтобы меня посмотрели в военном госпитале. У них самые лучшие в мире специалисты по контузиям. Он сказал, что если там не смогут меня вылечить, то уже нигде не смогут. Даже в Израиле таких классных хирургов нет!

      – Но это же для военных, – попыталась возразить мама.

      – А меня на работу