Сокровища старой церкви. Валерий Гусев

сделал бы. Совсем много…

      Вернувшись в село, Андрей сразу же заехал к Челюкану. И не ошибся. Друзья сидели на терраске, совещались так тайно, что на улице было слышно.

      – Дураки вы! – зло кричала Серега. – Ратников вас посадит!

      Серега – это Галка Серегина.

      Андрей не стал подслушивать, толкнул дверь. Разговор сразу прекратился. Только раскрасневшаяся Галка сердито пыхтела, сдувая со лба прядь волос. А лицо у нее было такое: ну вот, что я говорила!

      Андрей достал из планшетки обрезки веревок с узлами, присмотрелся к стене, выбрал похожие и повесил свои рядом, повернулся к пацанам.

      – Это шкотовый узел, Коля? – спросил спокойно. – Правильно? А это шлюпочный, так?

      Челюкан машинально кивнул.

      Андрей сел за стол, поставил на него локти, опустил подбородок в ладони.

      – Что же вы натворили, ребята? – спросил не зло, не сердито – устало спросил. – Вы же преступление совершили.

      – А чего он?.. – начал было Кролик, но пустил петуха, захлопал белыми ресницами и опустил голову. Себя считал самым виноватым.

      – Это я все придумал, – буркнул Челюкан. – Схулиганил.

      – Это не хулиганство, Николай, – пояснил участковый ровным голосом. – Это разбойное нападение. Совершенное группой лиц по предварительному сговору. С применением насилия. В целях завладения чужим имуществом. Наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет.

      Повисло молчание.

      – Андрей Сергеич! – громким воплем нарушила паузу Галка. – Никакой не разбой. Я случайно мешок столкнула. А ребят там вовсе не было!

      – Серегина, выйди из класса, – очень похоже скопировал Мишка противного Сентю.

      – Выйди, выйди, – согласился и Андрей.

      – А я все равно подслушивать буду! – уперлась Галка, тряхнув кудрявой головой.

      – Подслушивай. Но молча.

      – Тогда я здесь помолчу. Можно?

      – Где лошадь?

      Помолчали. Потом Васька буркнул:

      – На Выселках. Мы его в лодке перевезли.

      Хорошо придумали, одобрил про себя Андрей. На Выселках когда-то была дальняя летняя ферма, где телят выращивали. Там еще кое-какие строения сохранились.

      – А дальше что?

      – Не отдадим мы его на колбасу, – мрачно отрезал Колька. – Это наш конь.

      – Он почти двадцать лет в колхозе работал, – добавил Васька, хлопая влажными ресницами. – Вам, дядя Андрей, его не жалко?

      – Жалко, – улыбнулся участковый.

      Ну никак он не мог их наказывать. Ведь доброе дело пацаны сделали. Хотя и злым путем.

      – Ладно, ребята. – Андрей встал, пошел к дверям. – С Тулигеном я уладил, он вас простил. А если кто дознается, что ваш конь на Выселках живет, Тулиген скажет, что Воронок от него по дороге сбежал.

      Ребята так заулыбались – сначала неуверенно, а потом во всю ширь, – что у Ратникова от сердца отлегло.

      – Но уговор: с этой минуты по селу на цыпочках ходить – это раз. Тулигену по его списку собрать в лесу и засушить нужные травы – это два. А три – вы уже догадались: к директору школы никаких репрессий