Праздник Святой Смерти. Ирина Лобусова

ему скорости.

      – Полкан, что ты делаешь! Куда… – крикнув, он двинулся к двери подъезда, намереваясь оттуда попасть в подвал.

      Вниз вела узкая лесенка. Держась за сердце, выпрыгивающее из груди, мужчина стал осторожно спускаться. Здесь было темно, и он очень боялся упасть.

      Но ему повезло. Еще несколько ступенек вниз, и перед ним выросла металлическая дверь подвала. Она была приоткрыта…

      Сквозь разбитые окна струился дневной свет, поэтому в подвале можно было двигаться без опасений. Внутри было сыро и холодно. Во всю стену, противоположную той, где были окна, шли трубы, из некоторых сочилась влага. На земле валялся в жидкой грязи строительный мусор…

      Пес, застыв, сидел под самым дальним окном, и хозяин сразу увидел его. На полу перед ним лежало что-то белое.

      – Полкаша, что же ты… – начал срывающимся голосом, чуть не плача от радости, что нашел его, хозяин. Он двинулся к окну и хотел было ухватить собаку за поводок, как вдруг и сам застыл.

      Белое оказалось белой тканью. Не веря своим глазам, мужчина подошел ближе. И вдруг, пошатнувшись, закрыл рот руками. На земле лежал ребенок. Это была маленькая девочка, лет пяти, в белом платье. С первого же взгляда было понятно, что она мертва. Ее застывшее личико было вымазано белой краской. В кулаке правой руки она что-то сжимала. Зрелище было ужасающим. Повернув голову к хозяину, пес протяжно завыл…

      Бершадов приехал в подвал часа через три, когда там вовсю орудовала оперативно-следственная группа. Едва он показался в дверях – в этот раз он был один, без Игоря Барга, – как к нему сразу же заспешил тот самый оперативник, с которым он беседовал в квартире.

      – София Раевская? – сразу спросил Григорий.

      – Да, это она, – кивнул опер. – Полностью совпадает с описанием пропавшего ребенка. Мертва около двух суток. На теле заметны следы разложения.

      – Значит, ее убили сразу, как только увели из садика, – задумчиво произнес Бершадов вполголоса. – Причина смерти?

      – Яд. По всей видимости, его дали с конфетами. В правом кулачке ребенка зажата надкусанная карамель. И на полу валяются обертки от конфет, три штуки. Если все эти конфеты были начинены ядом, то дозы хватило бы на взрослого человека, не то что на маленького ребенка.

      – Как ее нашли? – Лицо Григория было мрачным.

      – Житель соседнего дома прогуливался во дворе с собакой. Вдруг собака рванулась и прыгнула в разбитое окно подвала. Видите, здесь нет стекол. Дверь в подвал была открыта. Он вошел и увидел труп. Вызвал милицию.

      – Что с платьем?

      – Будем выяснять. Но одевали ее явно в спешке. Один рукав порван.

      – С нее должны были снять ее вещи. В подвале что-то нашли?

      – Нет, ничего. Все обыскали, ничего нет.

      – Это совсем близко от дома, где живут Раевские, – снова задумчиво сказал Бершадов.

      – Да, я тоже это отметил, – подхватил опер. – Значит, ее забрали из садика и сразу отвели в подвал?

      – Ничего подобного! – запротестовал Бершадов. – Сначала ее отвели туда, где накормили конфетами. Потом, когда она