Одесская сага. Нэцах. Юлия Артюхович (Верба)

есть? Ты про деньги? – сделал стойку Ирод.

      – И не только – кратко ответил барон. – Ладно, давай выпьем, а? Так, как раньше, в былые годы.

      – А давай! Нам есть что вспомнить… – поддержал инициативу Ирод. – Только уговор: я угощаю – на правах хозяина. Как ты сам сказал: ты гость в моем городе.

      – Неожиданно… и щедро… – задумчиво протянул гость.

      – При барыше я нынче, как говорили наши предки, хорошую сделку провернул, – беспечным тоном ответил Ирод. – Так что гуляем.

      – Ты – и коммерсант?.. Это как же?.. – удивление барона было неподдельным.

      – Ничего удивительного в этом не вижу, ты не подумал, как бы я смог выжить в этой стране, имея Пажеский корпус за спиной? Да меня к стенке прислонили бы в два счета, если б узнали о моем происхождении!

      – Как? Мне говорили, что ты эмигрировал в восемнадцатом или девятнадцатом после фиаско в Крыму.

      – Как видишь, нет. У тебя неверные сведения, – сухо произнес Ирод.

      – Боже, боже, у тебя такие блестящие перспективы, такие возможности были! Как же я тебе завидовал, как я хотел быть таким же, как ты… – разочарованно протянул полковник.

      – Что было, то быльем поросло. Зато ты времени зря не терял и кое-чего достиг. Теперь можешь почивать на лаврах, – перевел беседу в более приятное русло Василий Петрович.

      – Почивать??? Ну, если честно, кроме лавров, ничего больше и нет. Паек, достаточно скромное денежное довольствие и постоянные разъезды – у меня и дома-то своего до сих пор нет. Казармы, гостиницы, какие-то съемные квартиры – вот нынче мой дом. У меня даже гражданской одежды нет. Старая сносилась давно, а новую я не покупал, ни к чему, – с ноткой грусти поделился однокашник.

      – А командировки у тебя только в прифронтовые зоны? А в Европе бываешь? – забросил пробный шар Ирод.

      – Ты с какой целью интересуешься? – моментально напрягся абверовец.

      – Чуть позже поговорим, на трезвую голову, есть у меня что тебе предложить. – Ирод снова стал Крючком – именно так, за дьявольскую хитрость, изворотливость, тонкий аналитический ум и феноменальную память прозвали его в Пажеском корпусе.

      – А скажи мне, ты кого-нибудь из наших встречал за эти годы? А то я как-то растерял всех. Знаю, что много у Врангеля было, кто-то в эмиграцию подался, несколько человек пошли служить к красным, стали военспецами, наставниками лапотников и биндюжников, – перевел он разговор на другую тему.

      – Сейчас говори, я завтра улетаю во Францию, вернусь в Одессу через месяц, не раньше, – попытался вернуться к прежнему разговору полковник.

      – Ну вот и лети, служба – дело святое. А как вернешься, так и поговорим, – не сдался Ирод.

      А через месяц он молча положил на стол сто царских червонцев и сказал обалдевшему абверовцу: – Это так, для начала разговора, получишь много больше, если переправишь мой груз поближе к Швейцарии и выправишь мне разрешение на проезд туда же, для лечения, медицинские справки я тебе любые предоставлю.

      – Что