Хроника № 13 (сборник). Алексей Слаповский

раз я услышал (и согласился), чтобы смерть сравнивали со службой. А что, в самом деле, служба. Долг. Надо так надо. Без вопросов.

* * *

      «Министр обороны РФ Сергей Шойгу намерен вернуть в армию офицеров-воспитателей. Об этом он заявил в интервью газете “Комсомольская правда”, опубликованном во вторник, 12 февраля. Шойгу подчеркнул, что принципиально важно готовить офицеров-воспитателей, а не относиться к ним как к “рудименту советского времени” и “замам по общим вопросам”. “Это должен быть профессионал. Он обязан знать, как живет солдат, чем живет, кто из личного состава курит, кто пьет, какая у ребят дома обстановка. Он должен уметь работать с душой солдата”, – сказал глава Минобороны».

      Это, значит, опять политруки?

      Из этих людей кто-нибудь читал хотя бы одну науч. – поп. книжку по педагогике? О том, в частности, что обучение и воспитание – один процесс, что воспитывать должен командир – делом, военной работой, своим примером. ОБЩЕЕ ДЕЛО воспитывает, ничто больше. «Воспитание» отдельным номером солдаты (как и школьники, и студенты) воспринимают с юмором, а на «воспитателей» всегда смотрели как на придурков. Да какой нормальный молодой человек кому вообще позволит «работать» со своей душой? Будут косить: одни делать вид, что воспитывают, а другие, что воспитываются. В результате из воспитателя получится то же, что всегда было: лагерный «кум». «Кто курит, кто пьет» – откуда он узнает? Стучать будут.

      А вот хорошие психологи в армии нужны. Как и везде. При этом ни в коем случае не в штате подразделения. Отдельной независимой службой.

* * *

      Левый крайний

      Просматривая старые фотографии, вдруг обнаружил закономерность, на которую раньше не обращал внимания (да и вообще не большой любитель ковыряться в фотоархивах): на коллективных снимках я всегда с краю. И, как правило, слева. Что слева, в этом, полагаю, особого значения нет, но явно неспроста последовательное стремление не затесываться в гущу, чтобы всегда можно было с легкостью уйти. Или выйти.

      Вспомнил, что и на собраниях всегда садился с краю. И в кино, и в театре. И в застолье.

      Наверное, это нехорошо. Но это факт: я не люблю быть впереди, в центре, равно как и сзади. А сбоку – все равно что отдельно.

      Вот так и понимаешь наконец правду о себе.

* * *

      Лицедейство

      Жизнь в СССР была сплошным карнавалом с постоянной сменой масок.

      На официальном празднике – торжественно-похоронная маска советско-партийной лояльности. В учреждении, магазине, везде, где тебе могут что-то дать или не дать, – маска льстивого холопа. По эту сторону стола или прилавка – ты бог и царь. Среди диссидентов диссидент, на субботнике комсомолец, с пролетариями пролетарий, с интеллектуями интеллектуй. Везде свой. Некоторые, меняя личины, забывали, какая из них собственная.

      «Будь самим собой!» – призывали нас.

      «Не морочьте голову, скажите, кем надо!» – отвечали мы.

      Сейчас поменялись маски, но карнавал остался. Каждый из нас способен за день пятикратно перевоплотиться. Вершитель судеб и унылый исполнитель, деляга