Останься со мной навсегда. Назира Раимкулова

Кася, это выходит за все рамки. Зачем ты это делаешь?

      – Да? А зачем ты меня обманываешь?

      – Я тебя не обманываю! И, по-моему, повода для твоей ревности не давал! – отрезал Урмат.

      – Ты меня не любишь! Ты просто мною пользуешься! – визгливо крикнула Касиет.

      – Я не собираюсь перед тобой оправдываться, – невозмутимо ответил Урмат.

      – Ты, ты, ты… – Касиет чуть ли не задыхалась от злости, не находя слова. Она бросилась к шкафу и стала выкидывать свои вещи на пол.

      – Ненавижу тебя! Лжец! Циник! Я-то думала, что у нас с тобой семья! – Касиет нервно выдергивала из плечиков свои платья и судорожно запихивала их в чемодан.

      – Я тебе ничего не обещал, – горько усмехнулся Урмат.

      – Всё! Хватит! Я ухожу! Ищи себе другую дуру! Ты еще в ногах у меня валяться будешь и умолять, чтобы я вернулась! Козёл ты! Вот ты кто!

      Не обращая внимания на крики Касиет, Урмат вышел из комнаты. В коридоре он встретил возвращавшуюся из магазина сестренку. Он дал ей адрес больницы, где лежала Нургуль, и попросил, чтобы она ходила к ней каждый день.

      Из комнаты доносился истеричный крик Касиет.

      Урмат простился с сестренкой и пошел не оборачиваясь.

* * *

      – А где твои дети были? – спросила Гульмира Джакыповна сочувственно.

      – В городе были, – вытирая слёзы, сказала Нургуль. – Меня когда сюда привезли, они со мной были, потом уехали домой, и всё! Больше я их не видела.

      – Ну, не плачь, всё будет хорошо, они найдутся еще… – вздохнула Гульмира Джакыповна.

      – Да, конечно, всё будет хорошо. Просто я волнуюсь, они ведь еще такие маленькие.

      – Сколько им?

      – Сыну десять, а дочке пять, – всхлипнула Нургуль.

      – Да уж, маленькие, но сын-то у тебя уже, наверное, соображает?

      – Он у меня настоящий мужчина! Самостоятельный. Как каникулы начались, он пошел на рынок подрабатывать.

      – Как? Такой маленький и работать? – удивилась Гульмира Джакыповна.

      – Отца мы своего похоронили три года назад. У нас больше никого нет. Вот и приходится как-то выживать, – Нургуль, вдруг почувствовала благодарность к своей соседке. Ей захотелось выговориться. И она стала рассказывать о своих злоключениях. Гульмира Джакыповна сочувственно кивала и сокрушительно вздыхала, колыша всю кровать.

      – Да, не повезло тебе… – сказала после рассказа Гульмира Джакыповна, – сколько тебе сейчас? Сорок?

      – Тридцать три, – стыдливо ответила Нургуль.

      – Да ты что?! Мда… Потрепала тебя жизнь. Ну да не переживай, всё теперь у тебя должно быть хорошо. Вон, видишь, и этот твой ухажер приходит к тебе…

      – Это не ухажер, это наш участковый.

      – Ааа, а я сначала подумала, что он тебя на машине сбил, потом подумала, что ухажер, – перевалившись на другой бок, Гульмира Джакыповна вдруг засмеялась: – Ну и что, что участковый, видно же, что парень неплохой, ты его закадри! Только приведи себя в порядок. Давай-ка я тобой займусь! – Гульмира Джакыповна по-хозяйски стала осматривать Нургуль.

      – Ой! Эже, что вы! Не надо! Вы же меня плохо