Зеленые холмы Калифорнии. Екатерина Вильмонт

Вертинского и пили домашнее вино из чайных чашек, на всякий пожарный случай, для маскировки, заедали жирнющим печеньем курабье и курили – разлагались, одним словом. Я совершенно влюбилась в песни Вертинского, особенно меня пленила одна, которую я с тех пор нигде и никогда не слышала. Там были такие упоительные строчки:

      Вами бредят в Лондоне и Вене,

      Вами пьян Мадрид и Сан-Суси,

      Это ваши светлые колени

      Вдохновили гений Дебюсси.

      И забыв свой строгий стиль латинский,

      Перепутав грозные слова,

      Из-за вас епископ Лотарингский

      Уронил в причастье кружева…

      Боже мой, как кружилась голова от этих строк у молоденьких студенток театрального училища… Как хотелось и верилось, что из-за нас тоже будут сходить с ума если не епископы (епископы нас тогда совсем не занимали), но какие-то знаменитые, талантливые, могущественные мужчины… Но главное – европейские столицы. Когда мы слушали эту песню, наверное уже в десятый раз, в дверях вдруг раздался голос:

      – Так! Это что за образ жизни? Мы обмерли от ужаса. В кухню вошел отец подружки, генерал в штатском, а с ним мужчина помоложе, мы вскочили, я зажала в кулаке окурок, а генерал схватил со стола чашку и отпил глоток.

      – Гляди, Леонид, как молодежь время проводит, а? Вертинский, вино, сигареты! Этому вас в институте учат?

      Голос у него был грозный, а в глазах плясали веселые черти. Он и сам был подшофе.

      – Это ваше счастье, что я тут парней не застал! Леокадия, брось окурок, а то руку сожжешь, дурища! Ну вот что, девки, быстро заметайте следы оргии и собирайте на стол! Мы голодные! Ольга, грей ужин, чтобы к приходу матери все было чинно-благородно.

      Мы, поняв, что гроза прошла стороной, метнулись выполнять приказание, но я все время чувствовала, что этот Леонид то и дело на меня посматривает. Но он же такой старый!

      – Лёка, смотри, как он на тебя лупится, – шепнула мне Олька. – Потрясающий мужик, между прочим.

      – А сколько ему лет?

      – Тридцать четыре.

      – Но он же старик!

      – Много ты понимаешь! Мужчина в самом соку!

      Почему-то от ее слов меня бросило в жар.

      Потом мы вчетвером ужинали, и Леонид вызвался меня проводить. Я была жутко смущена, но в то же время мне это польстило. Олька успела нашептать, что он очень крупная шишка для своего возраста, без пяти минут доктор наук и еще, что он вдовец.

      У него была бежевая «Волга». Это меня добило. Самое смешное, что он тоже был смущен.

      – Куда вас отвезти, Леокадия?

      – До ближайшего метро. А то мне далеко.

      – Нет уж, я вас до дома довезу. Вы где живете?

      – В Черемушках.

      – Значит, едем в Черемушки. Какое у вас имя красивое – Леокадия. Никогда не встречал девушек с таким именем. Только по радио слыхал – Леокадия Масленникова, певица такая есть. Знаете?

      – Знаю.

      – А вы, значит, актрисой быть собираетесь?

      – Да.

      – У вас получится. Вы красивая,