Обратная сторона радуги. Мария Евдаева

меня позаботиться о вас с мамой.

      Глаза малыша расширились от удивления.

      – А так разве бывает?

      – Ну, знаешь…. Бывает еще и не так! Не дрейфь, приятель, я не брошу вас до самой Палестины.

      – А потом?

      – И потом тоже.

* * *

      На приказ покинуть корабли никто не откликнулся. Положение беженцев усугубляла жара и антисанитарные условия, но еврейские подпольщики из организации Хагана, присутствующие на кораблях, были непреклонны – либо вы везете наших людей в Палестину, либо мы остаемся здесь и начинаем голодовку! Беженцы, не колеблясь, поддержали ультиматум.

      – Боже, какой ужас, – вздыхали наблюдающие с берега женщины. – Все-таки эти британцы – жуткие мужланы и головорезы.

* * *

      Англичане не выдержали первыми – чертовы французские журналисты раздули из произошедшего мировую сенсацию, перед британским посольством в Вашингтоне уже проводится митинг, давят напоминаниями о декларации Бальфура 1917 года. Необходимо было что-то решать, и англичане решили сыграть в ва-банк.

      – Внимание! Если никто не сойдет на берег, мы отправим эти корабли в Германию.

      Реакции не последовало.

      И снова – путь под испепеляющим солнцем, без продовольствия и медикаментов в наводящую ужас Германию. И снова лагерь, но уже в мирное время.

      – Они вернулись? – спросил Хану маленький Рубен.

      – Нет, нет, что ты. Это были не они.

      Мальчика эти слова не убедили.

      – Эти тоже злые. Может, они всегда будут меняться и не пускать нас в Палестину?

      – Но ведь мы их не боимся, верно? Теперь у нас есть капитан Харель. Он обязательно что-нибудь придумает.

      Чтобы успокоить сына, Хана начала рассказывать ему сказку о том, как жадный гном задумал отнять у королевы её маленького принца, но королева оказалась не такой простушкой, как он рассчитывал, и без обиняков расквиталась со злодеем.

      Постепенно вокруг Ханы, несмотря на поздний час и усталость собралось около дюжины малышей, вдохновенно слушающих волшебную историю. Для многих из них это была первая сказка в жизни, и такова оказалась сила её притяжения, что ставшие за годы безумств замкнутыми и нелюдимыми, дети молча собрались вокруг и так же молча разбрелись по своим местам, стоило только ей закончиться.

      В тот же час капитан Иоси Харель, двадцати семи лет от роду, угрюмо брел по тель-авивскому проспекту. Уроженец Иерусалима, он считал соплеменников, столько страдавших, но чудом уцелевших, пробиравшихся через границы и проделавших тяжелейший путь по европейским дорогам к заветной Палестине, настоящими героями и был уверен, что не вправе бросить их на произвол судьбы сейчас, когда перед ними захлопнули последнюю дверь – теперь уже англичане, одни из тех, кто два года назад избавили их от ада на земле. Однако его ждало очередное задание, а забота о его подопечных, за несколько напряженных дней ставших почти родными, отныне ложилась на плечи Хаганы.

      Внезапно внимание Иоси привлекла что-то горячо обсуждающая толпа. Подойдя поближе, он расслышал, что речь