Самая темная ночь. Татьяна Корсакова

ну-ка лезь сюда. Мы вам хавчик принесли. Туча, курочку твою, и, ты уж нас прости, пошмонал я твои стратегические запасы, нашел печенье и шоколадку.

      – Хорошо, что пошмонал! – Туча улыбнулся, погладил себя по пустому животу. – Кушать очень хочется.

      – Будет тебе «кушать». Киреев, ну что ты там? Пошевеливайся!

      – Уже! – Дэн проверил крепость ящиков и проворно взобрался вверх по импровизированной лестнице. – Давай курочку!

      – Ни тебе «мерси, дорогой друг», ни тебе «счастлив видеть». – Гальяно снова погасил зажигалку, а через мгновение в окошко просунулась рука с зажатым в ней свертком.

      Дэн поймал сверток, перебросил его Туче. Удивительно, но даже в темноте у Тучи получилось сверток не уронить.

      – Мерси, дорогой друг! – сказал Дэн весело. – Ну, как там на воле?

      – Да уж получше, чем в этих фашистских застенках. Я вот подумал, может, у Василия прикупить ключ и от погреба? – раздалось с той стороны.

      – Думаешь, пригодится?

      – Думаю, не повредит. Чует мое сердце, не в последний раз вы в этом каземате.

      – Даже если так, то ключ погоды не сделает, – вмешался в разговор Матвей. – Попалят.

      – Да кто ж тебя попалит? – возразил Гальяно.

      – Да мало ли кто! Проще пару часов здесь отсидеть, чем потом с Шаповаловым разбираться. Я тут навел справки: начальник наш только с виду гуманист, а на самом деле тот еще диктатор. Его даже Суворов боится.

      – И не пожалуется на этого садиста никто, – буркнул Гальяно. – Я вот как мамке расскажу, будет ему и диктатура, и военный трибунал.

      – Лагерь забыл какой? – не сдавался Матвей. – Лагерь спортивно-патриотический. Повышение боевого духа, выживание в условиях, близких к экстремальным. У них даже вот этот ваш карцер в договоре прописан. Ни к чему не подкопаешься. Да ладно вам! Может, и не попадет никто больше в этот застенок. Чего раньше времени нервничать?

      – Я не нервничаю, я просчитываю варианты развития событий. А насчет ключа я с Васькой все-таки потолкую. Может, у него вообще этого ключа нет, тогда и разговаривать не о чем.

      При слове «ключ» Туча покрепче сжал свой собственный ключ, вздохнул.

      – А еще будет нужно фонарик купить, – продолжал просчитывать варианты Гальяно. – Чтобы не сидеть тут в темноте, как сычи. Ладно, пойдем мы, пока нас Суворов не хватился, а вы хавайте! Завтра денек обещают жаркий, будем сражаться за звание волков. Или вепрей? – В темноте снова вспыхнул огонек зажигалки. – Вам что больше нравится?

      – Мне все равно. – Дэн спрыгнул с ящиков.

      – А тебе, Туча?

      – И мне все равно. – Туча зашелестел оберткой.

      – А мне вот волки как-то симпатичнее, чем какие-то свинки, – сказал Гальяно задумчиво.

      – Вепри – это не какие-то свинки. Это тоже в некотором роде хищники. И очень опасные, – сообщил Матвей.

      – И откуда ты такой ученый выискался?! Волки, вепри… Спать пошли, ученый! А то мы с тобой завтра будем и не волками, и не вепрями, а сурками. Все, пацаны, скорейшего освобождения!

      – Спасибо