Христианская гармония духа. В 2-х кн. Кн. 2. Н. Н. Неплюев

приличия, в восторге, самодовольно заявляют, что исполнили свои родительские обязанности и торжественно умывают себе руки, с наслаждением слагая с себя всякие дальнейшие заботы. Оно и понятно. Когда искренно любишь, забота о счастье и благе любимого существа, для христианина забота о христианском настроении духа и честной жизни по вере не может быть временною обязанностью: это насущная потребность любящего сердца, и сложить ее с себя можно, только потушив огонь любви в сердце. Отец, который бесстыдно заявляет, что пришел конец его заботам о сыне и что он слагает с себя нравственное руководство его жизнью, мать, которая радуется тому, что сбыла с рук взрослую дочь и тоже слагает с себя заботы и ответственность, выдавая ее замуж, никогда не любили своих детей и просто решали педагогическую задачу или, еще вернее, раскладывали скучный для них педагогический пасьянс, в котором есть условные правила, есть в конце удача или неудача, только нет одного глубокого жизненного смысла.

      Верующий христианин, мировоззрение которого сужено от безбрежного хаоса лживых гипотез до познания единой абсолютной истины, симпатии которого сужены от широкого безразличия к добру и злу до исключительной любви к добру, не может принять за широкий взгляд на вещи равнодушие к мыслям и чувствам сына; по самой сути христианства он не может насиловать свободу воли его, но не может, любя его, не трепетать, пока сердце бьется в груди, за участь любимого сына, не может равнодушно взирать на то, как ум его, сойдя с узкого, прямого пути абсолютной истины, блуждает в дебрях лживых гипотез, как сердце его, изменив добру и правде, благодушно уживается и со злобою, и с пошлостью, и с ложью.

      Когда родители сами не имеют ни веры, ни твердых убеждений, когда любовь не озарила их сознания до понимания абсолютной необходимости для блага сына упорядочить хаос собственных мыслей, чувств и жизни, чтобы иметь возможность и ему облегчить удовлетворение насущных потребностей его ума и сердца, конечно, весьма естественно сознавать, что руководить нельзя и что притворяться руководителем – тягостная условная ложь, от которой приятно и разумно отделаться при первой возможности. Имея хаос мыслей в голове и хаос необузданных похотей в сердце, нет разумного основания предпочитать собственный хаос мыслей и похотей хаосу мыслей и похотей сына. Лучшее, что может сделать отец при таких обстоятельствах, не навязывая сыну ни своих мыслей, ни своих симпатий, – предоставить ему свободу блуждать в дебрях хаоса жизни, упорно отказывая ему в руководстве даже в случае его доброй воли принять это руководство, рассчитывая, что, авось, блуждая самостоятельно, он случайно набредет на истину и правду и поймет их лучше своих родителей, которые эту истину и правду или не признали, или проглядели на своем пути.

      Вот это сознание неразумности навязывать другому хаос своего ума люди называют широким взглядом на вещи, просвещенною терпимостью, уменьем уважать всякие чужие убеждения и считают за высокую добродетель.