Она читала по губам. Анна и Сергей Литвиновы

обед неразумно купила себе мороженое. А что, если она осипнет ровно в тот момент, когда прозвучит команда «Мотор»?!

      Никак нельзя отправляться на работу в таком раздрыге.

      Адель взглянула на часы: время есть. Только бы никто не дергал.

      Заглянула на кухню, улыбнулась домработнице тете Нине – та уже явилась, замешивала тесто для оладушек.

      – Тетя Ниночка, я в кабинете буду репетировать. Не отвлекай меня, ладно?

      Та только плечами пожала: делай, мол, что хочешь. Домработница Адель за хозяйку не признавала. Какие будут указания, спрашивала у супруга, Григория, и угодить старалась только ему. Человеку, что ей зарплату платит.

      Ну, и плевать.

      Адель на цыпочках прошла мимо приоткрытой двери в спальню – муж, кажется, не притворялся, действительно спал. Он (как и жена) считал себя человеком особенным, Творцом. Только (в отличие от Адели) мог позволить себе посвятить творческим мукам всю ночь, а потом почивать хоть до обеда. Маститый композитор, звезда! Зарабатывает столько, что может себе позволить неделями пьянствовать под предлогом, будто вдохновения ждет.

      Адель юркнула в мужнин кабинет, затворила дверь. (Собственной – абсолютно своей – комнаты у нее, к сожалению, не было.)

      Только бы успеть провести ритуал!

      Жаль, с антуражем возиться некогда – муж, того и гляди, проснется, или тетя Нина ввалится с уборкой.

      Вместо четырех положенных свечей Адель зажгла одну. Мороку с пером-чернильницей тоже затевать не стала – схватила шариковую ручку. Единственное, что сделала по правилам: не кинулась тут же писать, а откинулась в кресле, прикрыла глаза, поместила указательный палец левой руки на точку Гейши, в межбровье. Сосредоточилась. С удовольствием почувствовала, как только что прохладная кожа становится горячее… еще, еще… просто пылает, руку еле удерживаешь… За перо взялась, когда терпеть уже не было сил, а подушечка указательного пальца покраснела, будто ее ожгли. Концентрация энергии сейчас максимальная.

      Теперь главное – точно сформулировать, чего хочешь.

      «Сегодня вечером мне будет сопутствовать успех», – написала Адель первую фразу.

      «А уже через месяц моя «Гостиная» станет самой популярной передачей в городе».

      «Девицы будут одеваться – как я. Герои передачи гордиться, что я их пригласила. Пенсионерки – ругать. Мужчины – видеть меня в эротических снах».

      Подумаешь, немного нелепо. Главное, чтобы сама верила.

      Теперь слова сыпались на бумагу потоком, недавний невроз на глазах отступал, сменялся спокойствием. Сама собою распрямлялась спина, взгляд становился (Адель чувствовала) ясным, уверенным в себе, прожигающим.

      «Вы все захотите провести со мной вечер. За чаем, или в парикмахерской, или просто оставите телевизор – фоном во время любых ваших дел. Но не переключите мою программу. Адель – и ее Гостиная. Уютное, надежное, правильное место!»

      Она уже раздумывала над последней – самой эффектной и, возможно, самой завиральной