Проклятый горн. Алексей Пехов

отражался от бронзовых статуй львов, стоящих по периметру площади, сверкал в стеклах зданий и окрашивал башню Сов в нежно-розовый цвет. Она сейчас действительно очень походила на остроухого филина, со своими разноцветными глазами-циферблатами – где на правом, белом с черными стрелками, указывалось обычное время, а на левом, темно-кобальтовом со стрелками золотыми, всем желающим показывали, через сколько дней у последнего курса начнутся выпускные экзамены. До момента, когда новые стражи получат кинжалы, сейчас оставалось шестьдесят три дня.

      Вокруг было пусто, шли уроки, и мы с Проповедником пребывали в одиночестве. Лишь раз мимо нас пробежали трое учеников лет пятнадцати, опаздывающих на занятия. В нашу сторону они взглянули с интересом, но и только.

      – Здесь царит умиротворение, – сказал мне старый пеликан. – Хотя порой возникает какое-то неприятное чувство, когда я смотрю вон туда.

      Он указал на полукруглую арку, ведущую в дальнюю часть школы.

      – Тренировочные залы, – рассеянно проронил я. – Там учат сражаться.

      Проповедник прищурился:

      – Хочешь сказать, что вы держите темные души в клетках и выпускаете, когда надо?

      – Ну, не в клетках… хотя неважно. Суть ты передал точно. Старшим курсам нужна практика. А искать каждый раз подходящий объект слишком непросто.

      Он помолчал, глядя, как свиристель прыгает по краю фонтана.

      – Мне жаль Шуко. Как-то это все… нелепо. Умереть от яда, который подсунул кто-то из своих. Ты будешь искать убийцу?

      – А как ты думаешь? – Я не смотрел на него.

      – Будешь. Иначе это не ты. С чего начнешь?

      – С Эрика. Отведу его к Мириам. И еще надо решить вопрос с похоронами.

      – Он бы, наверное, хотел лежать рядом с Рози.

      – Розалинда за тысячи лиг отсюда. В Солезино.

      Проповедник цокнул языком:

      – В большей степени не важно, где зарыты кости, когда души рядом, в раю.

      Я не стал комментировать это утверждение.

      – Яд оружие трусов, – мягко начал он.

      – Не надо банальностей, Проповедник, – поморщился я. – Трус, женщина, клирик… Это все шаблоны, которые с жизнью имеют мало общего. Яд это оружие. И частенько очень эффективное. Некто хотел заткнуть рот Шуко, и у него это получилось. А я жив лишь благодаря Софии. Иначе бы вместо одного мертвого стража было двое.

      Свиристель сорвалась с места, устремилась через сад к Часовой башне, и мы проследили за ее полетом.

      – Вот он! – оживился Проповедник.

      Я увидел лопоухого мальчишку, спешащего к воротам школы, и, сунув пальцы в рот, громко свистнул. Звук рванул вверх и вперед, отразился от крыла Гнезда Соловья, разнесся над садом и привлек внимание не только паренька, но и слуг, садовника и трех гвардейцев, обходивших по периметру площадь.

      Ребенок остановился, прищурился, узнал меня и улыбнулся.

      – Людвиг, я так рад, что ты приехал! Привет, Проповедник.

      Я с серьезным видом пожал ему руку:

      – Здравствуй, Эрик.

      – А