Две тайны, три сестры. Барбара Фритти

в воде.

      – Все в порядке, – успокаивающе сказал он.

      – Мне надо выбраться отсюда. – Отпустить руку Шона в такой момент было выше ее сил. Что, если она упадет в воду?

      Вода такая холодная, что ее сердце наверняка не выдержит и остановится. Толщи мутных волн сомкнутся над ее головой, и тогда ей придется бороться, чтобы вынырнуть на поверхность. Одежда намокнет и потянет вниз. Голову повело вправо, в горле застрял комок, так что пришлось дышать носом в надежде подавить тошноту.

      – Эшли, – не на шутку встревожился Шон. – Что с тобой такое?

      Она ответила ему пустым взглядом:

      – Что?

      – Ты побелела как полотно.

      Его слова медленно доходили до ее сознания. Захваченная врасплох в минуту слабости, Эшли подпустила его слишком близко, и Шон увидел то, чего она не позволяла видеть никому.

      – Нормально. Дай мне минутку. Я в порядке. – Она нагнулась всем телом и заставила себя отпустить его руку. – У меня просто закружилась голова. Я сегодня почти ничего не ела.

      – Не похоже, что ты ешь досыта в любой другой день. Ты худая как щепка.

      Эшли пропустила его замечание мимо ушей, она смотрела на членов экипажа, которые махали ей, привлекая ее внимание.

      – Вы готовы? – еле слышно спросила она и добавила погромче: – Начинаем?

      – Да, но мы кое-что придумали. Будет лучше, если вы снимете нас не с пристани, а прямо на борту. Снимок получится на фоне пирса и баннера гонки.

      Эшли застыла. Вот уж дудки! Она уже сняла экипажи трех лодок с безопасного причала, и фотографии получились удачными. Поэтому ей совершенно незачем перебираться на борт.

      – Я думаю, ракурс отсюда гораздо лучше, – возразила она.

      – Нет, мы хотим заманить вас на борт. Прыгайте! – Мужчина протянул руку, желая помочь ей перебраться в лодку.

      Эшли перевела взгляд с его руки на полоску воды, отделявшую лодку от причала: «Всего фут или два, почти ничего. Я не упаду в воду. Перебраться на борт можно совершенно безопасно». Но зыбь покачивала лодку и относила ее от причала. «Что делать, если расстояние увеличится? Что, если меня прихватит приступ на лодке и я не смогу вернуться обратно?»

      Эшли охватила противная дрожь, но она не могла допустить, чтобы окружающие это заметили. Никто не должен увидеть. Никто никогда не должен узнать.

      – Слушайте, уже темнеет. Небо почти затянули облака, – попробовал урезонить расшалившуюся команду парусника Шон, краем глаза наблюдая за тем, как его любимая прикидывает расстояние между лодкой и причалом. – Может быть, стоит подождать до завтра?

      – Уже слишком темно, – подхватила идею Эшли и посмотрела прямо в глаза человеку в лодке, испытывая невероятное облегчение. – Придется перенести съемку. Мне очень жаль, но я уверена, что хороших снимков при таком освещении сделать нельзя. Я приду завтра. И мы все сделаем.

      – Эй, подождите секундочку, – окликнул ее мужчина, но Эшли уже начала спускаться с причала и не собиралась останавливаться, пока не окажется на твердой почве.

      Она