Демон против правил. Александр Верт

Лично мне просто любопытно, а вам?

      С этим спорить никто не стал, просто наблюдали, как Экатор что-то спросил, а получив ответ, задумался.

      – Если он надеялся, что сможет просто спросить, что она любит, это он зря. Нас очень много, а работники меняются слишком часто, чтобы что-то запоминать, – разочарованно прокомментировал это Тевиш. Он явно рассчитывал на большее.

      – Ой, думаю, ты не прав, – хихикнул Дейвас, видя, что Экатор снова что-то спросил, получил новый ответ и, кажется, завязал со слугами беседу, а через пару минут вернулся с самым невозмутимым видом, поставил на стол поднос и вновь опустился на колени у ног Витории.

      Ему было немного страшно и почти больно смотреть на юного раба, ползающего по полу совсем рядом.

      – Обалдеть, – глухо пискнула подруга Маранды, которую тут еще никто не знал. – Это же твое любимое сочетание.

      Маранда обалдело дернулась. Кажется, она не хотела выдавать, что раб смог угадать, но слишком сильно растерялась.

      Дейвас заржал, уже не пытаясь сдержаться. Сел на стул у соседнего стола, сложился пополам и закрыл себе рот рукой, чтобы не сотрясать стены собственным хохотом.

      – Селдийский паштет, красные водоросли и нугара с вином? – удивился Тевиш. – Ну у тебя и вкусы. Ладно, идем. Ужина за твой счет вполне хватит в качестве извинений за неудобства.

      Он отступил, буквально за шкирку поднял Дейваса и повел его назад к их столу, а тот очень старался не смеяться, но у него не получалось.

      – Ты видел ее лицо? Это превосходно!

      – Да, – спокойно отвечал Тевиш. – Главное, не начинай издавать дикие звуки демонической пляски.

      Дейвас тут же снова заржал.

      – Пошли, – спокойно велела Витория Экатору и добавила чуть строже: – Не отходи от меня ни на шаг… и молчи!

      Экатор только кивнул. Он был даже рад этому приказу. Когда есть запрет, внутри сразу появляется барьер, его не трудно проломить, но он работает хорошим напоминанием. Молчать – значит молчать, справедливо. Только на мальчишку-раба он все равно обернулся, радуясь, что он теперь просто сидел в сторонке, явно не нужный, может быть ему повезет и хозяйка станет умнее, главное, чтобы она не решила ему отомстить за болтливый язык.

      Понимая, что язык – это вообще какое-то зло во всех возможных смыслах, Экатор опустился на колени у стола и только теперь порадовался, что его сразу не убили, а ведь могли, за такую-то дерзость.

      – Стоит отдать ему должное, – сказал Тевиш. – Так четко обосновать, в чем ее ошибка, может не каждый.

      – Ой, я точно не умею так выражаться, – хохотнул Дейвас.

      – Ты – это само собой. У тебя манеры хуже, чем у любого провинциала.

      – Эй! – Дейвас скорчил возмущенную рожу, и Витория все же сдержанно хихикнула, постепенно отходя от происшествия.

      – Кстати, – тут же сказал Дейвас, забыв, что он вообще-то смертельно обижен на весь мир. – Вит, ты же не станешь его всерьез наказывать? Это было феерично!

      – Буду, – строго сказала Витория, хотя была с ним согласна. Раб уделал выскочку,