Мирумир. Валентин Баженов

вет, спросила:

      – А у вас не будет сигаретки? Мои, кажется, уже закончились…

      Он молча достал пачку «парламента» из кармана футболки, присел перед ней колени и, улыбаясь, предложил:

      – Да, пожалуйста! Сделайте одолжение – открыл перед ней свою пачку, – Спички, зажигалка есть?

      – Да, зажигалка! Я возьму парочку, если вы не возражаете? – дама заулыбалась и ее полные, накрашенные губы расползлись в чарующей мужчин улыбке.

      – Мария! – представилась она, – Можно просто, Маша! Я что-то не видела вас раньше здесь, вы новенький?

      – Ничего удивительного, – ответил он, добавил низким голосом. – Москва огромный город, мегаполис! Это хорошо заметно здесь, по отдыхающим, яблоку упасть некуда, особенно сегодня…

      Выпрямился во весь рост и сказал.

      – Возьмите всю! Все равно я хотел бросить курить, – предложил свою зажигалку.

      – Да, я тоже! – согласилась дама и, облокотившись рукой о полотенце, на котором лежала, приподнялась и предоставила ему и некоторым зевакам свою загорелую «девичью» грудь с темными сосками на всеобщее обозрение. Прикурила от его зажигалки:

      – Ладно, девушка, я пошел! – сказал он, – Вы уж тут присмотрите, пожалуйста, я скоро!..

      Поправил одежду на скамейке, свои плавки и, не дожидаясь ответа, отвернувшись от ее красот, пошел к реке. Он спешил к ней, обходил лежащих и стоящих по берегу полуголых отдыхающих москвичей, буквально пробираясь к манящей своими шумными волнами, солнечными бликами и своей прохладой воде…

      – Вода, вода, – напевал он себе под нос, – Кругом вода – а – а…

      Крупные волны, поднятые снующими и ревущими моторами катеров и скутеров, редкими белыми теплоходами, величественно проплывавшими по фарватеру реки, шумно бились о берег, легко раскачивая собой великое множество людей, что были на поверхности воды.

      Валентин, так звали этого спортивного вида загорелого темноволосого мужчину, любил плавать. Он зашел по колено в воду, потом чуть больше и бросился с головой в зеленоватую волну, а уже через несколько секунд вынырнул в десяти метрах от берега.

      Лег на спину и, подчиняясь внутренним ощущениям, воскликнул про себя:

      – О, хорошо-то как! Красота! – посмотрел на синее бездонное небо с редкими белыми облаками, на противоположный берег реки, утопающий в зелени старых и молодых деревьев, на золотой купол Храма с крестом, что возвышался над деревьями и поплыл к нему…

      Но куда там, сумасшедшие скутеристы, на своих мощных, водометных машинах бесновались по светло – темной глади реки на большой скорости, в самых разных направлениях, делая кульбиты и прыжки, тащили за собой лыжников и гнали машинами волну, легко могли сбить, «переехать» пловца, даже не заметив этого, поэтому ему пришлось отказаться от своей затеи. Валентин развернулся и поплыл назад к своему берегу, к основной массе отдыхающих, что плавали недалеко от берега:

      – Придется мне быть как все…

      С глади воды ему хорошо был виден весь берег с его отдыхающими москвичами, с большим белым теплоходом, стоящим у причала и «гудящим» рестораном у воды, по левую руку, где играла громкая музыка, аттракционы на берегу и огромный плакат с мячом и двумя футболистами соперничающие за него, зовущий на стадионы, смотреть большой футбол – чемпионат мира по футболу в России, ЧМ‑18. Россия – вперед! И большое количество разномастных, разноцветных автомобилей, блестевших боками на солнце, стояли здесь же, на стоянке. Музыка временами прерывалась и усиленный динамиками голос ведущего свадьбу или банкета тамады громко, на весь пляж поздравлял и хвалил кого-то, командовал и новая ритмичная мелодия на все триста, а может и больше сотен ватт, «вынимая мозги» отдыхающим, плыла над Москвой – рекой…

      Июльский полдень был в разгаре. Была жара, жара плыла, в июль катилось лето, и разогретый воздух плыл и плавился над водой. Это можно было увидеть, посмотрев чуть дальше в сторону плеса, на широкую гладь реки, где не было скутеристов и лодок, где как в зеркале отражалось синее – синее небо с редкими облаками и горячее солнце, сверкало и слепило глаза, разливаясь теплом и светом в высокой синеве…

      Вал плыл к берегу реки не спеша, раздвигая руками прозрачную воду, ощущая ее тепло и нежность каждой клеткой своего тела и невольно расслабился, не обращая никакого внимания на какафонию разных звуков, что смешались в разогретом воздухе и неслись со всех сторон. Он нырнул под воду, чтобы намочить волосы, а выныривая, уткнулся руками в чье-то мягкое и загорелое тело, что вдруг оказалось перед ним.

      Это была красивая лицом, голубоглазая девушка с полными чувственными губами в синем купальнике, а ее большая полная грудь выскочила из него, приоткрыв ему свой темный, эрогированный сосок, сначала один, затем другой. Золотая цепочка и крестик здесь же на ее загорелой груди.

      – Ну что уставился! – сказала она, пряча от него грудь и поправляя тонкие лямки своего купальника, – Плыви себе дальше, куда плыл! Плавают тут…

      – Ого, красотища какая! – воскликнул он и сразу вспомнил правила трех «нет» – ничего невозможного нет! Привет,