Соотношение сил. Полина Дашкова

органе, фашисты-троцкисты. А теперь новый заговор? Или все тот же, только под видом официального договора? Он опять не знает? Молотов подписал, его не спросил?

      – Прекрати! – жестко одернул доктор.

      Но Митя не услышал, продолжал возбужденно, перескакивая с немецкого на русский:

      – Что же получается? Фашистам золото вагонами, зерно, уголь, стратегическое сырье, а своих, лучших, в расход?

      – Разберутся и отпустят, – кашлянув, быстро произнес доктор по-немецки.

      – В тридцать седьмом так же говорили.

      – В тридцать седьмом молчали и тряслись.

      – Домолчались. Вступили в мировую войну на стороне Гитлера.

      – Что ты несешь? СССР ни с кем не воюет!

      В голове вспыхнуло: «Финляндия!» – он поспешно добавил:

      – Никаких боевых действий на стороне Гитлера. – Но сразу подумал о Польше и закончил раздраженно: – Все, хватит об этом!

      – Не могу! – Митя провел рукой возле горла. – Оно душит меня, надо выговориться, иначе задохнусь, свихнусь. Я не машина, живой человек, с мозгами, с совестью. Подъезжал к Москве, минуты считал. Там все чужое, не знаешь, кто опасней, немцы или свои в торгпредстве. Слово не с кем молвить. А тут вместо Кирпетпо – фуражка… Только вы остались, больше никого. Мама пуганая-перепуганая, сердце у нее, чуть занервничает, сразу приступ. Я ей даже про Кирпетпо сказать не решился.

      – Ну и правильно, – кивнул доктор, – вот увидишь, выпустят.

      – Вряд ли. Про Хирурга знаете?

      – Что именно? – спросил доктор и вспомнил мрачное лицо красавца капитана.

      – То самое. – Митя зло оскалился. – Уволили из органов, из партии собираются исключать. В школе пока оставили.

      «Хорош бы я был, подкатив к товарищу капитану с урановым разговором», – подумал доктор, загнул край варежки, взглянул на часы.

      – Митя, пора. Надо еще переодеться. Теперь помолчи, послушай. С такими мыслями и чувствами ты работать не сможешь. Да, ты человек, не машина, и у тебя есть мозги, чтобы думать. Союз с Гитлером – вынужденная мера, единственный способ выиграть время. Из курицы, несущей золотые яйца, бульон варить невыгодно. Может, золото, которое ты туда привез, отсрочит нападение и спасет тысячи жизней?

      – Нет, – Митя упрямо помотал головой, – не спасет, погубит, потому что будет потрачено на танки и самолеты, которые вдарят по нам.

      – Вдарят, – кивнул доктор, – и довольно скоро. Поэтому хватит ныть, соберись. Исстрадался: золото вагонами, уголь, стратегическое сырье… Вон англичане и французы Гитлеру уже пол-Европы подарили, и ничего, совесть не мучает. Политики всего лишь люди. Глупые, лживые, жестокие. Разные. Но уж точно не лучшие из людей. Среди них умных мало, честных еще меньше, добрых вообще нет. Попробуй сменить угол зрения, взгляни на это здраво, без детских иллюзий, без презумпции идеальности. Человек у власти и страна, которой он руководит, – не одно и то же. Просто делай, что можешь, для своей страны, а не для… в общем, ты меня понял.

      Стемнело. Они подъехали к воротам, из будки вылез охранник. В ярком фонарном свете