Первый, второй, третий…. Александр Соболев

поменялись местами. Прошло двадцать минут, и оказалось, что баба Женя продвинулась на середину грядки, а Тимур топтался на одном месте.

      – Почему у меня медленно получается? – рассеянно спросил Тимур.

      – Потому что ты этим раньше никогда не занимался. В любом занятии нужен навык. Он приобретается только упражнениями. Другой хитрости нет, – ответила баба Женя.

      – Я хочу сейчас же научиться.

      – Не переживай, если захочешь – научишься чему пожелаешь. Главное не бросай, сделай сколько сможешь. Я тебе помогу закончить грядку, одного не брошу.

      – Спасибо, бабушка.

      – Не за что, внучек.

      – Бабушка, а у тебя был дедушка? И где он сейчас? – спросил Тимур.

      – Был, а как же. А чего это ты про него спрашиваешь?

      – Мне интересно. Он ушел из семьи, как наш папка? Он тоже был редкостным эгоистом?

      – Нет. Мой муж, отец твоей мамы был хорошим человеком. Настоящим, мужественным, честным, работящим. На него можно было положиться в любом деле. Про таких говорят, что с ним можно идти хоть на край земли, хоть в разведку.

      – Расскажи мне про него. Хочу знать про деда – настоящего мужчину.

      – Хочешь стать настоящим мужчиной? И защищать женщин от бед и напастей?

      – Да, хочу, – твердо ответил Тимур.

      – Ну тогда слушай. Как-то в наш колхоз приехал молодой специалист, инженер Михаил. Он был неимоверно красив, статен, волосами кудряв. Все наши местные девчонки сразу положили на него глаз. Нарочито проходили мимо, улыбались и строили глазки. А я, надо сказать, не обратила по первости на него внимания. Был у меня тогда ухажер Санька, тракторист из деревни Микулино. Ну, а Миша выделил меня среди многочисленных подруг. Потом он зачастил к нам на склад, где я работала кладовщицей. То конфету принесет, то яблочко свежее, то ромашку с поля. Говорит мне: «Евгения, очень у вас замечательное имя. У меня так первую учительницу звали». Я в краску, значит. А он на завтра опять тут как тут: с клубникой стоит и улыбается. Такое поведение не скрылось от Саньки, люди добрые все рассказали. Ну, он его и подкараулил вечером у тына. А Санька был здоровый, кулачище как две мои головы. Навалял он сопернику по первое число. Лежал Миша долго на больничном. В милицию заявление не стал писать. Не хотел неприятностей Саньке. Пришла к нему я один раз, принесла молочка парного. Говорю: «Михаил, вы простите, но у меня есть жених. Он шибко ревнивый. Вы ко мне больше не ходите». Михаил только и ответил: «Хорошо, Женечка». А сам глазищами меня испепеляет, ресницами – хлоп, хлоп. Ушла я от него, а у самой сердце не на месте. Иду домой плачу, жалко мне его стало. За меня же дуру пострадал, а я такая не благодарная оказалась. Санька ко мне вечером приходит, зовет на танцы. Идем мы с ним под ручку, а он сам не свой. Донесли ему, что ходила к Мише и навещала. Спрашиваю его: «Чего сопишь? Говори, если что хочешь сказать». Он мне: «Ходила к нему?» Я: «Ходила. А тебе какое дело? Я не твоя собственность». Он замолчал. В тот вечер Санька с друзьями сильно напился. Я ушла с танцев одна.