Приключения бизнесмена. Ира Брилёва

приятно пощекотал нос. Грохот приближавшегося поезда, треньканье звуковых сигналов, мерное покачивание вагона – чем не приключение? Свободного времени – сколько душе угодно, и Серёне впервые за много-много лет захотелось по-настоящему расслабиться. Развалившись на кожаном сидении, разглядывал он мелькавшие за окном станции. «Ух, ты, сколько понастроили. А я и не знал. За этим бизнесом вся жизнь мимо проходит, – думал он. – Красиво, черт побери!»

      Серёня наблюдал, как нескончаемый поток людей толстой многоглавой змеей вползает и выползает из вагона. Люди были озабоченные, хмурые, и все, как заведенные, неслись куда-то без остановки по только им одним известной траектории. Улыбки случались редко, в виде исключения.

      «Куда спешим? Зачем? Что такого важного в этой беготне? – думал он, разглядывая окружавших его людей. – И, ведь, остановиться некогда. А меня вот остановили – и ничего, планета с орбиты не сошла. Живу и солнышку радуюсь. Подумать только, сколько всякой всячины люди придумывают, чтобы лишить себя нормальной жизни! Этот бешеный ритм отбирает у нас саму жизнь, подменяя её суетой и проблемами. И копим мы их, копим, а они затягивают. Болото натуральное! А если разобраться, проблем вообще никаких нет. Мы их сам себе выдумываем. И из-за этой ерунды некогда просто так по улице прогуляться. Подумать страшно – даже к морю отдыхать я не с девушкой какой-нибудь, а с деловыми партнерами ездил! Заработался, забыл, что жизнь на свете есть. Вот меня и вразумили – пора тебе, Серёня, отдохнуть. – Ему на ум снова пришли слова древнего философа: «Время разбрасывать камни и время собирать камни», – и он поразился, как-будто услышал их в первый раз. – Какой народ грамотный был! Жили же черт знает когда, а всё понимали. Вот и я буду сейчас отдыхать на всю катушку. Все нормально, никаких трагедий. Наоборот, перемены в жизни – в этом что-то есть! Годами в пыльной конторе сидел, бумажки обнюхивал».

      Под свои мысли и мерное покачивание вагона Серёня слегка задремал. Его разбудил шум в глубине вагона.

      – Ты бы место-то уступил, а то расселся, как барин. Никакого уважения к старикам. Распустились! – Толстая дама в кокетливой лиловой шляпке наскакивала на молодого человека, с растерянным видом сидевшего посреди вагона на обыкновенном кухонном табурете. Ножки табурета были упакованы в серую бумагу и обвязаны шпагатом. По всей видимости, молодой человек только что приобрел эту кухонную мебель для личного пользования и вёз её в родную малогабаритную квартиру. Но, по причине всегдашней переполненности московского транспорта, мест для пенсионеров и инвалидов хватало далеко не всем, и юноша решил использовать мебель по прямому назначению. Он уселся на табурет посреди вагона и ничего бы страшного не произошло, если бы не заметила его маневры некая непоседливая дамочка в вызывающей лиловой шляпке. Возраст её прямо указывал, что женщина помнит и украшенное пионерскими кострами детство, и комсомольскую юность, и все стройки несостоявшегося коммунизма.

      Дама, приученная