Посеяв Ветер. Пришлые-2. Виктор Гутеев

карман кителя.

      Коротко замахнувшись, Алексей ударил полковника в солнечное сплетение. Тот, ловя ртом воздух, согнулся пополам.

      – Готов понести наказание, – повернулся Алексей к капитану.

      – Следуйте за мной, – мрачно сказал страж порядка и, позабыв о полковнике, не оглядываясь, двинулся дальше.

      Двери лифта отрезали гомон толпы.

      – Прости, капитан, не люблю, когда из-за меня страдают.

      – Наделал бы в тебе дырок – пел бы по-другому.

      – Да брось ты, – возразил Алексей, – ну, психанул человек, с кем не бывает.

      – Слишком много психов в последнее время. Прибыли.

      У лифта встретили четверо в чёрной форме разведки. Круглолицый лейтенант, изучив бумаги, протянутые капитаном, с интересом взглянул на Алексея.

      – Рядовой, следуйте за мной. Капитан, вы свободны.

      Здесь ничего не напоминало духоту и сутолоку нижних ярусов. Миновав длинный пустой коридор, остановились возле отделанной деревянной панелью двери.

      – Сюда, – указал рукой лейтенант.

      Небольшая каюта с круглым столиком и двумя диванчиками. При появлении Алексея с одного из них поднялся знакомый майор. Лицо Хармана осунулось ещё сильнее. Красные от недосыпания глаза ввалились, но взгляд остался всё таким же свежим и цепким. Алексей, щёлкнув каблуками, вытянулся по стойке смирно.

      – Брось, – Харман махнул рукой, приглашая сесть.

      Сел, выжидающе посмотрел на майора.

      – Считай, что в моём лице с тобой говорит Снайк Вишнёв, – видя непонимание, пояснил. – Снайк Вишнёв – глава министерства по связям с общественностью Новой Республики.

      – И чем я могу быть полезен? – недоумённо спросил Алексей.

      – Буду краток. Республике нужен героический образ. Департамент пропаганды решил, что пришло время создать легендарную личность, на героические заслуги которой будут равняться.

      Алексей расхохотался.

      – Это я-то легендарная личность?

      – Претендентов хватает и без тебя, но людям нужны захватывающие, полные риска истории, – перебил Харман, – вот пример. Наводчик не покинул разбитый корабль. Экипаж катапультировался, а он остался один и в течение часа вёл дуэль с истребителями, прикрывая капсулы товарищей. Разве не подвиг? Подвиг, – ответил майор на свой же вопрос, – но что можно рассказать об этом человеке? Ничего. Людям неинтересно слушать о скучных вахтах и бесконечных переходах. Другое дело – ваша группа. Рейд на Гарду, бой с противником, полёт на чужом корабле, спасение потерянного линкора, бой в пространстве, плен, ранение, не говоря уже о «памяти», прихваченной у чужаков. Где-то подтереть, где-то приукрасить, и имя героя будет вписано в историю.

      – И каковы последствия внесения имени героя в исторические анналы?

      – Выступления, интервью, съёмки, гастроли по мирам Республики. Всё, что требуется от публичной персоны. При этом всё на высшем уровне и только в безопасных районах.

      – А можно