Мелодия дождя. Валерий Столыпин

бы. Невозможно снять утомление от интенсивной учёбы чтением. Необходима перезагрузка. Смена вида деятельности или положительные эмоции. Например, любовь.

      – На кого я их должен положить, я имею в виду эмоции?

      – Допустим на меня. Подними глаза, улыбнись, расслабься. Я детишек не ем. Просто поговори со мной.

      – Ну, поднял. Дальше что?

      – Правда, я красивая? Меня, между прочим, Алина зовут.

      – Не берусь судить о степени вашей привлекательности. У меня нет на этот счёт буквально никакого опыта. По-моему, все девчонки одинаковы. К тому же у всех вас вздорный характер.

      – А мальчишки? У вас, конечно, с характером и прочим всё в порядке?

      – Зависит от интеллекта и темперамента.

      – Получается, ты, тебя ведь Леонидом зовут, ничем не интересуешься, просто зависаешь?

      – Допустим Леонидом и что?

      – Какой неразговорчивый. Разочарован в любви, тебя кто-то обидел?

      – Вот ещё.

      – Тогда почему злишься на всех девочек?

      – Чего тебе от меня нужно?

      – Поговорить. Как мне к тебе обращаться? Как называть?

      – Зачем меня как-то называть? Я не собираюсь знакомиться. Вы мне мешаете читать. Если не сложно, поищите другой объект для экспериментов.

      – Я тебе не понравилась?

      – Это не имеет значения. Сейчас вы пойдёте танцевать и забудете о моём существовании. Это же так очевидно. Со мной не интересно. Мне с вами тоже.

      – А мне, напротив, очень хочется познакомиться. Ещё на прошлой вечеринке приметила. В тебе чувствуется мужественность. Наблюдала, как ты ходишь, сидишь, думаешь, читаешь. У тебя широкие плечи, развитые руки, пружинистый шаг. Ты очень привлекателен, как мужчина. Иначе, зачем бы я к тебе подошла? Не верю, что ты на самом деле невежа. Хочется верить, что это напускное. Уверена, причина в женщине. Скорее всего, безответная любовь. Угадала? Впрочем, я не прорицательница. Ну что, поговорим?

      – Блажь. Ни вам, ни мне это не доставит удовольствия. В моих жизненных планах, во всяком случае, на ближайшие десять лет, контакты с женщинами исключены. Влюблённость, вожделение, страсть тоже не предусмотрена.

      – Позволь не поверить. Двадцать лет – возраст любви. Все мальчишки сгорают в пламени чувств. Ты что, особенный?

      – С чего вы взяли, что все мужчины – жертвы банальной похоти? Опыт?

      – Фу, как вульгарно. Разве можно ставить рядом любовь и похоть? Тебе непременно хочется меня оскорбить? Зачем? Неужели я выгляжу дешёвой девочкой, которая напрашивается на ночь в постели?

      – Как вы думаете, что может чувствовать мужчина к настырной незнакомке, которая пытается залезть к нему в душу, если он этого совсем не хочет? Открытым тестом говорю, мне неприятно ваше внимание.

      – Ах, вот, значит, как? Наглая, вульгарная, настырная девушка пытается навязать своё общество интеллигентному мужчине, продолжай!

      – Я так не говорил. Мне неизвестны, ни положительные, ни отрицательные ваши качества. Больше того, знать мне всё это незачем. Не ин-те-рес-но. Расслышали? Вы для меня просто надоедливая