Странник. Андрей Круз

Там сидел толстяк Ла-Руш, куривший сигарету, – я видел ее огонек, равномерно вспыхивавший, когда он затягивался. Задавив в себе всплеск злости, подошел к нему, присел рядом на колено.

      – Что-нибудь заметил?

      – Все тихо, босс, – покачал он головой.

      – Ла-Руш, на постах не следует курить, ты знаешь?

      – Почему? – явно вполне искренне удивился он.

      – Много причин, – пожал я плечами. – Ночное зрение слабеет, ты себя огоньком постоянно обнаруживаешь.

      – У меня ночник, – похлопал он по прибору на треноге, – при чем тут ночное зрение?

      – Прибор надо на что-то наводить, что ты заметил. Но вообще важнее другое… – Я сделал вид, что несколько задумался. – Горящая сигарета – приманка для снайпера. До края того спуска – пятьсот ярдов, – показал я пальцем. – Я могу попасть тебе в голову уже на второй затяжке, ну на третьей. Тебе это надо?

      Ла-Руш тихо выругался, бросил сигарету под ноги и затоптал. Потом сказал:

      – Буду конфеты с собой брать.

      Вообще-то конфеты на посту тоже есть нельзя, но здесь не армия, люди совсем гражданские, так что пусть так. Пока так.

      – Но вообще тихо?

      – Абсолютно, – кивнул он. – Даже тварей сегодня не было. Так хоть одну, но увижу за смену, а сегодня вообще пустота.

      – Это хорошо, наверное, – прошептал я. – Но вообще прикидывай так, что если что-то идет не так, как обычно, то это может быть предметом для беспокойства.

      – Например?

      Настроен он был все же малость скептически.

      – Например, этих тварей спугнула другая, куда более опасная. Лично я очень разных видел и много. Видел тварей, которые прыгали по стенам, например.

      – Здесь тоже были, мы поэтому проволокой все обмотали, – показал он на край крыши, по которому и вправду на кронштейнах были натянуты витки колючки. – Но редко, обычно просто такие… как собаки. И «демоны».

      – В любом случае, если что-то идет не так, как всегда, – повод насторожиться, – уже не в уговаривающем тоне сказал я. – Ла-Руш, ты понял?

      – Понял, – вздохнул толстяк, явно не в восторге от моей назойливости.

      Тоже воин. Доброволец. Интересно, а он-то с чего вдруг в «вояки» подался? Ему под сорок, и в нем примерно столько же килограммов лишнего веса. Надо присмотреться, и если что – отправлять домой, пусть другую работу ищет. А то приехал, похоже, курить на свежем воздухе. И жрать: вон коробка с сэндвичами за патронным кейсом. Хорошо, что хоть пивасика сюда не прихватил, но пивасик нормированный: получил бутылку вечером, если тебе не на дежурство, – и все.

      Так же не торопясь пошел по крыше в сторону второго поста, того, какой на нужную мне сторону повернут. Там сейчас сидит Роберт, Роб Уоткинс, длинный такой худой парень, сутулый, но явно сильный, есть такой типаж – покатые плечи и развитые сухожилия. Он, оказывается, раньше профессионально выступал в какой-то бойцовской лиге, хоть и без особых успехов, а провалившись сюда, сразу же подался на Базу добровольцем. Кулак у него, несмотря на худобу, вызывает уважение.

      – Как у тебя здесь? –