Мой лучший враг. Елена Шторм

так жжет во рту, что сложно произнести даже слово. Затем подлила эту штуку ему в чай. Получилось чуть хуже, чем хотелось, но несколько часов я наблюдала за его перекошенным лицом.

      Я именно тогда взялась за учебу с новым рвением. Мне нужно было узнать, как ему противостоять.

      Нет, я давно не боюсь его.

      Вместо ответа Рейм неожиданно берет мой стул и двигает к себе резким движением.

      В ноздри снова бьет запах ежевики – на удивление, вовсе не отталкивающий, а даже немного приятный. Зато скрип раздается на весь кабинет.

      Ректор Илман прерывает речь.

      – Рейм, Лудар. Вас не интересует информация?

      Я замираю. Понимаю, что не слышала ничего из последних слов, – и прикусываю губу.

      – Вы говорили о дополнительных занятиях по определенным стихиям, – произносит над моим ухом «избранник». – Извините, мы слушаем. Просто устанавливаем взаимопонимание с будущей невестой.

      И он кладет руку на спинку стула, по-хозяйски прихватывая мои плечи.

      Почему-то этот жест кажется еще более диким, чем то, что он делал в холле. То ли из-за воспоминаний, то ли потому, что сейчас я ловлю взгляд Рейма – совсем близко. И не могу отодвинуться. Мы сидим в таком положении минуту, другую. В груди все бурлит, я сжимаю руки.

      – Не выводи меня, Лудар, – еле слышно предостерегает враг.

      Знаете что? Мне это надоело.

      Кладу руку придурку на колено, а затем веду к бедру. Он напрягается под моими пальцами, почти вздрагивает.

      – Ну вот в штаны мне лезть не обяза…

      Требуется секунд пять, чтобы огонь потек в ладонь, но не вышел из-под контроля. Чувствую, как пальцы нагреваются, а ткань под ними греется куда сильнее. Рейм сжимает зубы, голубые глаза сверкают.

      Он держится дольше, чем я рассчитывала, – с полминуты, не меньше. Мне уже самой горячо. Потом придурок резко выдыхает. Рука соскальзывает с моего плеча, хватает ладонь под столом, отрывает от бедра и уводит от других – сомневаюсь, что более ценных, – частей его тела.

      Я улыбаюсь ему мягко, нежно.

      Взглядом аристократа можно убивать.

      «Ведешь себя как подросток», – отрывисто чиркает он на листе.

      «Терпи, дорогой. Я теперь твоя избранница».

      Увы, отодвинуться я все равно не могу, так что стараюсь просто отвлечься и сконцентрироваться на словах ректора. Представить, что Рейма нет рядом.

      И бесовой ежевики нет.

      Единственное, что меня беспокоит, – как Альнар ерзает на месте.

      Вводное занятие кажется невероятно долгим. Я благодарю Стихии, когда оно наконец заканчивается, и посылаю отдельное спасибо преподавателям, не поставившим в первый день никаких других пар. Мы сейчас просто разбредемся по комнатам – обживаться, разбирать вещи. Кто-нибудь обязательно будет пить и праздновать начало года.

      Встаю, и мы с Реймом идем к выходу. Молча. Но уже в коридоре аристократ останавливает меня и смотрит в сторону.

      – Думаю, тебе лучше задержаться, – бросает раздраженно.

      Я