Мир трёх богов. Жребий одиночки. Сергей Евтушенко

В отличие от остального форта небольшая комната была прямо-таки усеяна горящими свечами, и оставалось только гадать, как она до сих пор избегала пожаров – видимо, действовала какая-то внутриигровая защита. Спустя мгновение стало ясно, зачем требовалось столь яркое освещение – комендант носил повязку на левом глазу, а правый болезненно щурил до предела. На столе среди бумажного хаоса валялся золотой монокль, по-видимому, используемый для чтения. Впрочем, чтобы понять суть ситуации, хозяину кабинета хватило и одного глаза.

      – Где взяли? – голос старика был резким и скрипучим, словно плохо смазанные петли у дверцы старинного шкафа.

      – В лесу на границе, заметили дым. Этот вот дрых у кострища. Возможно, планировал поджог.

      – Ничего я не п…

      – Молчать! – резкий удар древком на полных пять хитов в висок, заставивший меня рухнуть на пол. Я почувствовал тошноту и нарастающее бешенство. Дай мне только время, урод, пущу на экспу и тебя, и всех твоих дружков. Впрочем, ярость быстро сменилась удивлением – господину коменданту столь жёсткие меры также пришлись не по душе.

      – Что за самоуправство? Я давал команду?

      – Никак нет, господин комендант!

      – Он пытался колдовать по дороге?

      – Нет, господин комендант, но…

      – Без «но». Пах безумием?

      – Нет, господин комендант. Мы бы тогда порешили его на месте, по протоколу. Это явно лангийский шпион.

      – Да? Ну это мы посмотрим…

      Коменданту потребовалось несколько секунд и немалое напряжение, чтобы встать со стула, но в конце концов он неторопливо прошаркал ко мне, чтобы рассмотреть получше. Его правый глаз сощурился так сильно, что превратился в щёлку. Я почувствовал себя неуютно, будто мебель, выставленная на продажу.

      – Одежда? Оружие?

      – Гладиус, кожаная фляга, сапоги из тряпья, плащ из какой-то шкуры и острая палка.

      Эта «острая палка» убила мантикору, которая порвала бы на тряпки вас всех, ребята. А про перстень доблестный пограничник решил не докладывать – дисциплина всё же хромает…

      – Это самое странное описание лангийского агента из всех, что я слышал, – смешок, вырвавшийся у господина коменданта, можно было принять за треск сломавшейся ветки. – На какой части тела стоит метка?

      Притащившие меня бойцы синхронно переглянулись, и стало ясно, что о каких-то деталях протокола они всё же забыли. Тот, что поумнее, промолчал. Тот, что посмелее, попытался дать ответ:

      – Мы не… В смысле, он же явно… И вообще, кто ещё…

      – Кретин. Десять суток караула, остальным по три. Ты, – я не сразу понял, что последнее относилось ко мне. – Встать. Руки в стороны, подбородок наверх.

      Нехотя подчинившись, я окончательно смирился с ролью предмета интерьера. Впрочем, старик, в отличие от подчинённых, воздержался от каких-либо физических действий. Через пять минут осмотра он хмыкнул и вернулся к себе за стол.

      – Вы могли притащить