Запас прочности. Геннадий Михайлович Евтушенко

людьми руководить приходилось, хоть и в другой обстановке. Только… – он замялся.

      – Что – только?

      Майор испытующе посмотрел на него. Поляков – на майора. Потом сказал:

      – Да я всей душой. И у себя в полку на фронт просился. Только как с моим-то полком быть? Не зачислят в дезертиры? А то еще похоронку родным выпишут?

      Майор махнул рукой.

      – Вон ты о чем… Не время сейчас с этим разбираться. Но ты не боись – все решим, все сообщим, кому надо. Давай только для начала фашистов от Москвы отгоним. Остальное – не дрейфь, беру на себя. Веришь?

      Дима кивнул.

      – Верю.

      Майор похлопал его по плечу.

      – Такие орлы не только НКВД нужны. Нам, пехоте, немчуру бить сподручней. А сейчас… – он взглянул на Старикова. – Командиров отделений ко мне. И дай команду – готовиться к построению и маршу.

      Майор быстро представил собравшимся Полякова и объявил, что рота должна вернуться на исходные позиции. На недоуменные вопросы по этому поводу заметил:

      – Об этом всему личному составу объявлю. А сейчас – общее построение. Все. Всем в строй. Исполняйте. – Полякову кивнул: – Старшина, задержись.

      Перед строем майор представил Полякова как командира первого взвода и временно исполняющего обязанности командира роты. Всему личному составу объявил благодарность за мужество, отвагу и решительные действия по отражению вражеской атаки. За уничтожение танков и живой силы противника. За взятие населенного пункта и захват важных оперативных документов.

      Потом, несколько помедлив, вздохнул и продолжил:

      – В этом бою вы проявили настоящее мужество и геройство. К сожалению, правее и левее наших позиций фашистам удалось прорвать оборону частично нашего полка, частично соседей. И таким образом, в настоящее время мы оказались в тылу немецкой армии. Тыл это неглубокий, – продолжил он, – но сохраняется серьезная опасность, что фашисты фланговыми ударами могут отрезать нас от основных сил. Поэтому, – он повысил голос, – приказываю: подорвать захваченные фашистские орудия, собрать трофеи и организованно отступить на прежние позиции. – Взглянул на часы. – Выступаем через двадцать минут. – Добавил: – Если успеем, то раньше. – И уже к Полякову: – Выполнять.

      Но тут же остановил Дмитрия, отозвал в сторону. Сказал потихоньку:

      – Что там на старых наших позициях – неизвестно. Пошли вперед дозор из надежных ребят. Стариков подскажет, кто посильнее и понадежней. Давай командуй.

      * * *

      Матвей утерся рукавом, взглянул иcподлобья на Валентина.

      – Ну, шо будем делать?

      Валька вздохнул.

      – А я знаю?

      Они сидели в Федосеевом подполе, говорили «за жизнь» и «меркували», как бороться с оккупантами. В том, что делать что-то надо, они не сомневались. Но что, как и чем – вот вопрос!

      – Ну шо мы можем? – горевал Валька. – Шо у нас есть? Из оружия – пара наганов. Это ж ничего. Ну застрелим одного немца. Или полицая. Это шо? Много шума из ничего. Невелика потеря для фашистов.

      Матвей возразил:

      – Не