Я спас СССР. Том III. Алексей Вязовский

их наизусть, целые тетрадки ими исписала. Вот прямо слышу, как эта вредина сейчас зубами скрипит! Наверное, решает в уме – сразу же меня убить или сначала все-таки узнать цену за знакомство со своим кумиром? Кто кого: кумир против девичьей гордости. Молчим. Долго молчим. Она сверлит меня неприязненным взглядом, я смотрю в окно за ее спиной, жду. Соблазн слишком велик, и, наконец, любовь к кумиру все же побеждает.

      – Что хочешь?

      – Хочу, чтобы ты со мной снова работала.

      – Вот еще! Пахать на тебя даже ради Рождественского не буду.

      – Оль, ну хватит. Давай я тебе лучше расскажу сначала, что это будет за работа.

      Не давая опомниться, обрушиваю на нее подробности нового проекта. Округлившиеся глаза комсорга – лучшая награда. Она разом забыла все свои претензии и растеряла апломб. Что уж там… Просто поплыла. Халатик даже слегка на груди приоткрылся. А посмотреть там есть на что!

      Я продолжаю заливаться соловьем, а Оля подалась вперед, а вскоре и вовсе плюхнулась на стул напротив меня. Теперь уже появились аппетитные коленки. Сглатываю слюну, выдаю финал:

      – А в редакционный совет нового журнала позовем Шолохова!

      Шах и мат, Оленька. Я-то умом понимаю, что вот запойный Михаил Александрович в «Советском студенчестве» и рядом не нужен, но про мое знакомство с классиком в общаге слухи ходят. Поэтому Оля верит.

      Вон даже рукой рот прикрыла в изумлении, слушая о моих наполеоновских планах. Но что приятно – в успехе проекта по возрождению журнала Ольга, похоже, не сомневается, в деловой хватке этой девушке не откажешь. Стоит мне замолчать, у нее возникает только один вопрос:

      – И какова моя роль? Чем конкретно ты мне предлагаешь заниматься?

      – Займешься тем, что тебе удается лучше всего, – связями с различными студенческими организациями: со студсоветами вузов, с комитетами комсомола, с творческими коллективами и клубами типа нашего «Метеора». Ты ведь многих своих коллег знаешь, со многими часто встречаешься на студенческих конференциях и мероприятиях по линии комсомола. Так кому я еще могу доверить эту важную работу?

      – Я тебе согласия еще не давала!

      – Так я и не требую немедленно ответа, у тебя будет время подумать. Но недолго, дня три.

      Делаю паузу, потом продолжаю голосом змея-искусителя:

      – Если все у нас получится, то вопрос с распределением после университета можно будет считать решенным, ты же хочешь остаться работать в Москве? Вот… И я хочу.

      – Ну тебе-то Дальний Восток и так не грозит! – фыркает «Пылесос».

      – Да как сказать. За два года, знаешь ли, многое может измениться. – У меня и самого нет уверенности в Хрущеве – слишком многих людей он уже предал. – Но в любом случае не хочется начинать с мальчика на побегушках даже в приличной газете. Хватит, на практике в «Известиях» насмотрелся. Пока там всерьез начнут воспринимать, все желание работать пропадет.

      – Ну у тебя и амбиции, Русин!

      – Оль, ты ведь тоже карьеристка в самом хорошем смысле этого слова. Точно знаешь, чего