Свидетели самоизоляции. Юрий Беккер

тяжести – это по минимуму, вызову полиции, разбирательству и прочей бюрократии.

      – Если Борис останется жив, он не станет подавать в суд, – размеренно произнес Андрей. – Он отходчивый.

      – И везучий, – добавила подошедшая Сашка. У ее ног вертелась Баффи, которой очень хотелось побегать с Леей и Борей по площадке, но хозяева, увы, отказались отстегивать поводок.

      – Был бы везучим – не попался бы.

      – Невезучих жены по ночам подушкой давят за такие фокусы.

      Покемон поперхнулся. Мы с Андрюхой переглянулись, после чего он осведомился:

      – Не слишком ли ты сурова для своих лет?

      – Я знаю жизнь. – Саша многозначительно посмотрела на Потапова, потом на меня, а потом спросила: – Я много пропустила?

      – Почти ничего.

      – Мог бы позвать. – Девушка посмотрела на меня с явно наигранной обидой.

      – Тебе еще рано смотреть такие сцены.

      – Учиться никогда не рано.

      Мы с Андрюхой с трудом удержались, чтобы не заржать, а Саша записала на свой счет еще одно очко.

      – Все произошло неожиданно… – собрался я пуститься в нудные объяснения, но не успел, потому что на площадке произошли изменения. Сообразив, какую ошибку он допустил в начале встречи, Боря составил план спасения и, увернувшись от любимой в очередной раз, наконец-то перепрыгнул через невысокий заборчик и рысью помчался к лесополосе.

      Зрители встретили неожиданный кульбит громкими возгласами и в целом положительно, потому что никто не хотел становиться свидетелем убийства, совершенного в состоянии аффекта.

      – Я опять все пропустила, – вздохнула Саша.

      – Ты плохо знаешь Лею, – вздохнул я.

      – Будет продолжение?

      – Еще какое! – хмыкнул Андрей. – Никуда не уходи.

      Преследовать любвеобильного супруга Лея Давидовна не стала, даже за угол дома не зашла, не проверила, действительно ли Борис бежал в заросли. Вместо этого она отыскала на парковке «Хонду» Амалии, пару мгновений постояла возле нее, поигрывая битой и прикидывая, откуда лучше начать, а потом…

      С одиннадцатого этажа раздался визг:

      – Не надо!

      …Лея перехватила биту и врезала по ближайшей фаре.

      – Не трогай машину, сука!

      Следующий удар пришелся по капоту и оставил на нем симпатичную с точки зрения уличного искусства вмятину.

      – Не смей!

      Еще два удара по капоту, и Лея Давидовна занялась крылом.

      – Это уже не штука баксов, – сказал я, глядя на увлеченную жену нашего старого друга. – Если она не остановится, машину придется переделывать.

      – Боря заплатит, – спокойно отозвался Потапов. – У него есть деньги.

      Саша покачала головой, но говорить ничего не стала.

      Лопнуло стекло водительской дверцы. С одиннадцатого этажа летели рыдания и ругательства, на которые «Хонда» жалобно откликалась сигнализацией. Народ безмолвствовал.

      Подходил к концу первый месяц самоизоляции.

      День, когда Москва остановилась

      Известие