Не живи дольше жизни. Психология, фантастика, философия. Владимир Влялько

сделать какие-либо реальные движения, утомлялся от подобного состояния.

      Я и не подозревал, что случившееся круто изменит мою жизнь.

      3

      Проснулся я от чьего-то легкого прикосновения. С трудом поднял тяжелые от долгого бездействия веки. Сон мне показался продолжительным, схожим на летаргический.

      «Ну, что, молодой человек, отдохнул? Пора просыпаться! – У изголовья стоял человек в белом халате, которого я уже где-то видел. – Все идет к выздоровлению. Скоро домой».

      В белоснежном помещении, где в самые пасмурные дни было светло, сколько бы света не проникало сквозь тонкие меж занавесочные щели, где специфический запах постоянно напоминал о предназначении этого заведения, – находилось пять человек. Я успел их сосчитать, – двое лежали с открытыми глазами, остальные спали.

      Ближе находился больной, внешний облик которого поразил сходством с человеком, совсем недавно пришедшим в мои навязчивые и фантастические сны. Это была копия Ролана Абрамова с его трехдневной щетиной и голубыми глазами. Он внимательно на меня смотрел. Я уставился на него. Зрительная дуэль продолжалась недолго, вскоре я перевел взгляд на врача. В какой-то момент мне показалось, будто врач подал глазами какой-то еле уловимый знак копии Абрамова, после чего тот согласно кивнул головой.

      Теперь я стал следить за обоими, насколько мне это удавалось в лежачем положении. Казалось, от кого-то из них исходит угроза моему существованию, и я немедленно должен что-то предпринять для своего спасения. Что было дальше? Смутные проблески воспоминаний ничего не объясняли, а лишь запутывали картину недавнего прошлого, становившегося мутным, как утренний туман.

      Мне захотелось переиграть все ходы жизни (как говорил Набоков в «Защите Лужина»), восстановить в памяти основные события, но не всей жизни, а последних ее недель. Становилось очевидным, – что-то непонятное творится с моей головой: будто тысячи мелких иголок проникли в мозг, и вышивают странный узор, дополняя существующие извилины. Последние пытаются не пускать конкурентов-пришельцев, но не могут воспрепятствовать их непрошенному вторжению.

      Мысленно возвращаясь в недавнее прошлое, я не находил там ответа на вопрос о моем странном теперешнем положении, о причинах столь пристального внимания находящихся рядом людей (врача и одного из больных), продолжающих молча наблюдать за мною и загадочно переглядываясь.

      Трудно сказать, сколько это могло продолжаться, если бы в помещение с просыпающимися пациентами внезапно не ворвался наполненный утренними запахами ветер, подхвативший всех присутствующих (кроме меня) и унесший их через открывшуюся скрипучую дверь. На фоне открытого окна в зеленом камзоле и светлом парике стоял… Ролан Абрамов! Он усмехался хитрой лисьей улыбкой, прищурив глаза и поглаживая большим и указательным пальцами правой руки бороду.

      Я